За речкой шла война…

– Мужики, быстро на выход! – зашипел сквозь зубы Лебедь. – Я прикрываю отступление! Живо! Не каменейте. Шагайте прямо по этому пугалу, без церемоний.

Никита неуклюже перепрыгнул через тело и торопливо вышел на улицу, вытирая пот со лба рукавом шинели. Шмер же, наступив правой ногой на живот поверженного, левой с удовольствием приложился попутно в промежность.

– О-у! – подал признаки жизни бугай. – У-у-у!

Последним из шалмана выметнулся Лебедь:

– Ну, надеюсь, полдюжины рёбер я этому уроду сломал. Не пить ему пива полгода, а то и больше!

– Рёбра? При чем тут? Ты ж его бутылкой…

– А я когда со стола спрыгнул, так прямо ему на грудь, сучаре! – счастливо улыбнулся Лебедь.

– Игорь, хватит болтать! – воскликнул Шмер. – Бежим отсюда, пока уже и нам бандюги кости не переломали.

– Не бежим, – с достоинством возразил Лебедь, – а отходим на заранее подготовленные позиции.

Они втроём завернули за угол, проскочили два квартала до остановки маршрутки. С полными сумками бежать тяжело. Но надо!

На свежем воздухе дышалось легко, и мелкий моросящий дождик освежал.

Им наперерез вдруг бросились две женщины. Русские? Русские! Одна – в кожаном плаще и высоких черных сапожках. Вторая – в короткой курточке и короткой же юбочке выше колен. Местные так не ходят. Окружённые стайкой молоденьких сально гогочущих азиатов, они старались увернуться от поглаживаний и щипков.

– Ребята! Помогите! Эти пристали! Дикари какие-то!

– О-о-о! Азияты! На наших, на русских! – плотоядно заорал Лебедь, недовоевавший в пивном шалмане. – Ну, ща!!!

«Ща» получилось более чем внушительным. Ни Ромашкин, ни Шмер не успели и глазом моргнуть. Да и сумки тяжелые, не бросать же! В общем, не успели. А уж как азияты не успели!

Игорь одним кударом расквасил нос ближайшему азияту. Второму звучно угодил носком сапога в копчик. Третьему – хук в челюсть – хрустнуло…

И враг бежит-бежит-бежит!

– Ну денек! – с удовольствием отдуваясь, прокомментировал Лебедь. – Давненько я так душу не отводил!

– Вы наши спасители! – защебетала блондинка в короткой юбке. – Сволочь! Такие дорогие колготки порвал, Щипнул, а ногти нестрижены. Я думала, нас изнасилуют прямо на улице.

– Нинка, не надо было такую короткую юбку надевать! – облегченно визгнула чернявенькая, в плаще и сапожках.

– Ладно тебе, Вика! Не изнасиловали же. Или ты, наоборот, расстроилась?

– Дура! Спасибо ещё раз, ребята! – изблагодарилась чернявенькая Вика. – Я готова… ну просто готова вас всех расцеловать!

– Эх, ты, расцеловать! И всего-то! – пристыдила блондинка Нинка. – Ребята, приходите к нам в гости на Новый год! Я мужу расскажу, какие вы отважные герои. Будем вам рады! А тебя я обязательно поощрю ещё как-нибудь! – Она ласково мазнула геройского Лебедя по щеке, одновременно почему-то хитро подмигнув Ромашкину.

– Нинель! Благодарная ты моя! – хмыкнула чернявенькая Вика. – Прямо тут не начни их поощрять.

– Тебе-то что? Не своё, не экономь! – Блондинка Нинка сверкнула похотливыми глазами.

– Так. Всё! Марш на… маршрутку. У тебя одно на уме, с кем пошоркаться.

Да, подошла маршрутка. Народ ломанулся.

Самое забавное, всем троим офицерам места не хватило. Они ещё потоптались у дверцы… А куда, если некуда?!

– Ребятишки, приходите на Новый год! Дом семь, квартира тридцать. Обязательно! – Блондинка Нинка состроила многообещающе глазки.

– Придем! Обязательно придем! – Лебедь потер сбитые в кровь костяшки кулаков.

Маршрутка уехала, подпрыгивая на ухабах, лязгая рессорами и коптя воздух некачественным бензином.

– Да-а-а… Не зря я дал в морду и уркам, и чуркам! Чую, отметим праздник не только хорошей выпивкой, но и легким расслаблением организма… А черненькая ничего, а?

– И блондинка ничего, – справедливости ради отметил Шмер. – Забиваю очередь.

– За мной не занимать. Хочу обеих! Но… так и быть, – смилостивился Лебедь, – поделюсь с друзьями.

– С другом, – поправил педантичный Шмер. – Со мной. Никитушка наш автоматически выбывает. Он празднует в солдатской семье, с ротой. А мы с тобой, Игорёк, к девчонкам – на посиделки, на полежалки!

Как тяжело быть лейтенантом, как тяжело быть лейтенантом. Хуже работы, я вам, ребята не назову…

Подъехал второй, последний, рейсовый «рафик». Загружаемся! Не зевай! А то пешком… Не находились еще?!

Глава 12. Новый год