За столбами Мелькарта

Опустела палуба. На корабле все стихло.

* * *

После полуночи у скамьи гребцов мелькнули две тени. Негромко звякнули цепи.

– Скоро ли? – послышался приглушенный шепот.

– Ждите! – последовал ответ. – Ваша свобода – в моем кулаке.

– А ты нас не обманешь?

– Слово Мастарны крепче камня!

Пираты поднимались на палубу. Мастарна что-то шепнул на ухо Саулу, и тот залился раскатистым смехом.

– Ай да хозяин! – выдохнул Саул, потирая руки. – С тобой не пропадешь!

Внезапно зарычал Гуда. Прислушиваясь к звукам человеческого голоса, лев колотил хвостом по своим бокам и глухо рычал.

Иудей пригрозил льву кулаком:

– Смотри! Спихну тебя в море!

– Какой храбрый, когда лев в клетке, – смеялся Мастарна.

Смолк и лев. И только с берега доносился рокот волн и крики морских птиц, резкие и унылые.

Немой торг

В каюту постучали. Синта отложила в сторону вышивку и открыла дверь. Вошел Мастарна.

– Ну что ж, будем торговать, суффет? – спросил он, скомкав в кулаке бороду.

– Попробуем! – ответил ему в тон Ганнон. – Сейчас прикажу Малху приготовить лодку.

Еще до полудня лодка была нагружена товаром: яркими дешевыми тканями, стеклянными побрякушками, медными и железными кольцами. Все это ценилось туземцами, жившими на берегу обширного залива, называвшегося почему-то Золотой рекой.

В лодку, где уже сидели Ганнон, Мидаклит, Малх и Мастарна, спустился Бокх. Льва ему пришлось оставить на палубе, но перед тем как покинуть корабль, он подошел к клетке и ласково провел ладонью по лбу Гуды.

Мастарна стоял на носу. Малх правил на черный блестящий камень с раздвоенной вершиной. У камня клокотали волны. Обойдя его, лодка вошла в небольшую бухточку и уткнулась носом в берег. Он был низкий, песчаный, поросший густым кустарником, постепенно переходившим в лес. Поодаль виднелась небольшая поляна.

Вытащив лодку на песок, карфагеняне принялись выгружать товары.

– Несите их туда! – Бокх указал рукой на поляну.

– Зачем? – удивился Ганнон. – Ведь обычно торгуют на берегу.

– Здесь не Карфаген, – коротко отвечал маврузий.

Последовав совету Бокха, карфагеняне отнесли товары на поляну. Это была обычная поляна, покрытая пожелтевшей травой.

– Ну что ж, – сказал Ганнон, окидывая взглядом своих спутников и товары, – все готово для торговли. Недостает лишь малого – покупателей!

Карфагеняне рассмеялись.

– Они придут! – уверенно сказал Бокх. – Только надо возвратиться к лодкам.

– Зачем же мы несли товары сюда? – недоумевал Малх. – Может быть, ты хочешь сказать, что надо оставить товары здесь, а самим идти к берегу?

Маврузий кивнул головой.

– Удивительная страна! – воскликнул грек. – Бросить товары без присмотра? Попробуй это сделать в Карфагене или в моем родном Милете – разоришься в первый же день!

– Они, наверное, заберут наши товары и оставят взамен золото, – предположил Ганнон.

– Оставят тебе щепотку, – ворчал Малх, – будешь и этому рад.

Пока карфагеняне разговаривали, Бокх собирал на берегу сухие сучья. Сложив их, он вытащил захваченный им на корабле трут. Вспыхнул огонь. Ветер дул с моря, и дым потянуло в сторону суши.

Ганнон оглянулся. Ему показалось, что на поляне мелькнула черная фигурка. Потом она исчезла, словно провалившись под землю. И вскоре в кустах за поляной задымил костер.

– Что это значит? – удивился Малх.

– Это значит, что можно идти, – пояснил маврузий.

Карфагеняне направились к поляне. Ганнон шел первым. Ему не терпелось осмотреть оставленные товары. Уже издали было видно, что они лежат на своих местах. Не пропало ни одного колечка, ни одной побрякушки. Неподалеку от товаров лежало два кожаных мешочка. Ганнон взвесил один из них в руке. Мастарна развязал другой, и глаза его жадно заблестели.

– Золото! – выдохнул он.

– На него можно снарядить гаулу и расплатиться с ликситами, – обрадованно сказал Малх. Один Бокх был чем-то недоволен.

– Идите назад к лодкам. А золото оставьте здесь.

– Зачем же его оставлять? – заволновался Мастарна.

– Послушаемся Бокха, – промолвил Ганнон, положив кожаный мешочек на землю.

Мастарна, ворча, повиновался суффету.

На берегу маврузий разжег еще один костер. Выждав немного времени, карфагеняне вновь отправились на поляну. У товаров стояло четыре мешочка с золотом.

Лицо Мастарны расплылось в улыбке:

– Клянусь морем, – он хлопнул Бокха по плечу, – ты умеешь торговать!

Забрав золото, карфагеняне направились к лодке, оставив товары невидимым покупателям.

Ганнон испытывал большое удовлетворение. «Отсюда, – думал он, – река золота потечет в Карфаген, и залив оправдает свое название».

Оставалось закрепить за собой Керну до прибытия колонистов. Ганнон решил оставить на островке моряков, снабдив их припасами, оружием, сетями для рыбной ловли. Судя по обилию чаек, в заливе было множество рыбы.

Моряки принялись рубить лес и расчищать место для хижин. В них они поселятся сами. Потом их заменят колонисты из Карфагена. Одновременно Ганнон готовил корабль к плаванию.

Бокх рассказал, что к югу от Керны в океан впадает большая река Хрета[63]. На ее берегах добывают золото, которым торгуют в Керне. К Хрете и решил плыть Ганнон.

Большая река