За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины

Мы вспомнили б, как Вакху приносили
Безмолвную мы жертву в первый раз,
Как мы впервой все трое полюбили,
Наперсники, товарищи проказ…

Как варить гоголь-могель

Белого вина полбутылки, рому полстакана, корицы и гвоздики по одному золотнику положить, и влить все в кострюльку, и поставить на конфорку или на плиту, чтобы вскипела. Потом взяв 5 штук свежих куриных яиц и отлив желтки в чашку, положи в них пять столовых ложек мелкого сахару рефенаду и мешай до тех пор, пока сделается наподобие теста и довольно бело. Потом положи в сие две или три чайные ложки рому и разводи понемногу белым вином, чтобы желтки не сварились. После чего влей все в кострюльку и поставь на огонь, мешая непрестанно мутовкой. Когда ж закипит, то, разлив по чайным чашкам, подавай.

А вот шампанское – это, скорее всего, «творческое преувеличение» юного поэта.

В ноябре 1814 г. в журнале «Вестник Европы» появилось послание «К другу стихотворцу», под ним стояла странная подпись: «Александр н.к.ш.п.» (согласные буквы фамилии, написанные в обратном порядке) – это первое напечатанное стихотворение Пушкина. А в июне 1817 г. на церемонии выпуска из Лицея прозвучали пророческие слова Дельвига, исполненные хором лицеистов:

Прощайте, братья, руку в руку,
Обнимемся в последний раз,
Судьба на вечную разлуку
Быть может съединила нас.
Друг на друге остановите
Вы взор с прощальною слезой!
Храните, о друзья, храните
Ту ж дружбу с тою же душой!
То ж к правде пылкое стремленье,
Ту ж ко трудам живую кровь!
В несчастье – гордое терпенье
И в счастье – всем равно любовь!

Глава 3 «Меж сыром лимбургским живым и ананасом золотым…» – «Янтарь и яхонт винограда…» Петербургские изыски и южные деликатесы

1

Вот мой Онегин на свободе;
Острижен по последней моде:
Как dandy лондонский одет —
И наконец увидел свет.
Он по-французски совершенно
Мог изъясняться и писал;
Легко мазурку танцевал
И кланялся непринужденно;
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он умен и очень мил.

Выйдя из Лицея, Пушкин получает должность в Коллегии иностранных дел и чин коллежского секретаря (X класс по «Табели о рангах») и будет подписывать официальные бумаги так: «10-го класса Пушкин». Его друг, Федор Матюшкин, писал в это время в Москву, приятелю: «Вчера, любезный Сережа, был у нас выпуск: Государь на оном присутствовал, посторонних никого не было: все сделалось так нечаянно, вдруг; я выпущен с чином коллежского секретаря; ты конечно поздравишь меня с счастливым началом службы. Еще ничего не сделавши – быть X класса. Конечно, это много, но мы судим по сравнению: некоторые выпущены титулярными советниками[39], но об этом ни слова». А впрочем, он был очень доволен судьбой: «Я вознагражден тем, что Директор наш Е.А. Энгельгардт, о котором я писал к тебе уже несколько раз, обещал доставить мне случай сделать морское путешествие. Капитан Головнин отправляется на Фрегате “Камчатке” в путешествие кругом света, и я надеюсь, почти уверен итти с ним. Наконец мечтания мои быть в море исполняются; дай Бог, чтоб ты был так счастлив, как я теперь».

Пушкину, который был не особенно усерден в учебе, хотели сначала дать самый низкий, 14-й класс (его давали, например, станционным смотрителям), но заступничество Карамзина избавило его от этого унижения.

В отличие от Матюшкина, служба нимало не занимала Пушкина. Не случайно его Онегин нигде не служил. Но если Онегин вел жизнь праздного кутилы и покорителя дамских сердец, то в жизни Пушкина было еще творчество, встречи с другими поэтами, литературные баталии и дружеские посиделки – все то, о чем он так мечтал в Лицее.