За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины

И далее: «Корабль плыл перед горами, покрытыми тополями, виноградом, лаврами и кипарисами; везде мелькали татарские селения; он остановился в виду Юрзуфа. Там прожил я три недели. Мой друг, счастливейшие минуты жизни моей провел я посереди семейства почтенного Раевского… Суди, был ли я счастлив: свободная, беспечная жизнь в кругу милого семейства; которую я так люблю и которой никогда не наслаждался, – счастливое, полуденное небо; прелестный край; природа, удовлетворяющая воображение, – горы, сады, море; друг мой, любимая моя надежда – увидеть опять полуденный берег и семейство». Много лет спустя, в 1830 г., он напишет: «Среди моих мрачных сожалений меня прельщает и оживляет одна лишь мысль о том, что когда-нибудь у меня будет клочок земли в Крыму».

Татары, много лет жившие в Крыму, создали своеобразную кухню – сочетание традиционных татарских блюд из теста и баранины с крымскими овощами и фруктами. Но едва ли Раевские и Пушкин пробовали ее. Разве что – разок, ради интереса. Скорее всего, в Крыму они придерживались привычного рациона, состоявшего из традиционно русских и французских блюд.

Но один крымский деликатес, безусловно, запомнился Пушкину – это виноград. «В Юрзуфе жил я сиднем, купался в море и объедался виноградом», – напишет он Дельвигу. А вскоре после возвращения из Крыма поэт начнет писать поэму «Бахчисарайский фонтан», и завершит ее такими словами:

Волшебный край, очей отрада!
Все живо там: холмы, леса,
Янтарь и яхонт винограда,
Долин приютная краса,
И струй, и тополей прохлада —
Всё чувства путника манит,
Когда, в час утра безмятежный,
В горах, дорогою прибрежной,
Привычный конь его бежит,
И зеленеющая влага
Пред ним и блещет, и шумит
Вокруг утесов Аюдага.

В другом стихотворении «Послание к Овидию» читаем:

На скифских берегах переселенец новый,
Сын юга, виноград блистает пурпуровый.

А еще через три года, уже в Михайловском, Пушкин снова напишет стихи, посвященные винограду:

Не стану я жалеть о розах,
Увядших с легкою весной;
Мне мил и виноград на лозах,
В кистях созревший под горой,
Краса моей долины злачной,
Отрада осени златой,
Продолговатый и прозрачный,
Как персты девы молодой.

Но как ни красив и вкусен виноград на лозе, его разводили по большей части для производства вина. Историки спорят о том, кто первым начал возделывать виноградную лозу в Крыму – либо колонисты-греки с VI в. до нашей эры по IV в. нашей эры, а может быть, и исконные жители полуострова – тавры и кизил-кобинцы. Но в любом случае предприимчивые греки первыми начали производить крымские вина для продажи за пределами Крыма, прежде всего – скифам, до того не знакомым с виноделием. И вскоре у скифов вошло в обычай награждать большой чашей вина победителей в состязаниях и смешивать кровь с вином, делить этот напиток с друзьями-побратимами.

Позже лозу возделывали в христианских монастырях, которых было немало в Крыму, а основным его импортером стали Византия и Хазарский каганат. В XIII–XIV вв., после того как полуостров захватили татары, центр виноделия и торговли вином сместился на южное и юго-восточное побережье, в генуэзские города Кафу (Феодосию), Солдайю (Судак), Дусту (Алушту). В год генуэзцы вывозили до 2000 т – огромных дубовых бочек на 1000 л каждая.

В 1475 г. генуэзцев с побережья Крыма вытеснили турки. Производство вина здесь сократилось, но не исчезло, а переориентировалось на внутренний рынок – вино стали производить для оставшихся на полуострове христиан – греков, армян, потомков итальянцев, но, к сожалению, многие традиции виноделия утрачены в тот период и позже – во время гражданских войн между крымскими ханами.