За Святую Веру

Цвет русского дворянства тут,

Великих воинов внуки,

Вожди их славные ведут —

Щербатов, Долгорукий!

Проходят ратников полки

С Владимира, Коломны,

Сверкают всадников клинки,

Идут рейтаров волны,

Возмездье Божие грядёт,

Расплата изуверу —

Сыны Отечества, вперёд!

За Русь, царя и веру!

Картина четвёртая

Весна 1671 г. Соловецкий монастырь. Келарская палата. НИКАНОР, ПРОТАСИЙ, ИСАЧКО, ПЁТР обсуждают положение дел. Внезапно в палату вваливаются несколько усталых, оборванных казаков, неся на руках окровавленного человека, с изуродованным лицом. Присутствующие с трудом узнают в нём УЛЬЯНА.

УЛЬЯН:

Худые вести, мужики:

Разбито войско наше!

Настали чёрные деньки —

Везде казнят восставших,

Крестьяне гроздьями висят

На дубах и берёзках,

На плахах сотнями казнят

Мордву, татар поволжских.

Пощады нету ни к кому,

Всем руки-ноги рубят,

Деревни, города в дыму,

Пытают, четвертуют…

НИКАНОР: Где Разин?

УЛЬЯН:

Убежал на Дон,

Ещё из под Симбирска…

НИКАНОР: А ваш товарищ Спиридон?

УЛЬЯН:

Висит, качаясь низко,

На дубе старом, на ветру,

Повесили, злодеи…

Я тоже скоро уж помру…

НИКАНОР: За лекарем скорее!

ПРОТАСИЙ и ПЁТР бегут за лекарем, однако УЛЬЯН скоро испускает дух на руках казаков.

Картина пятая

На следующий день. Соловецкий монастырь. Монахи, в т. ч. МАРК, ГЕРМАН, САВВА, а также приплывший НИКИТА, роют окопы перед Никольской башней. Их работой руководит ФЕОКТИСТ, сидящий на камне. К копающим подъезжает ГРИГОРИЙ.

ГРИГОРИЙ:

Живей работай, чернецы!

Христос вас не осудит!

Коль летом приплывут стрельцы

Пощады вам не будет!

(ФЕОКТИСТУ)

А ты сидишь что без забот?

ФЕОКТИСТ: Я – пастырь.

ГРИГОРИЙ:

Недотрога!

Лопату в руки и вперёд,

Работы ещё много!

Хлестнув плетью коня, ГРИГОРИЙ скачет прочь, ФЕОКТИСТ нехотя берёт в руки лопату, а потом бросает её со злостью.

ФЕОКТИСТ:

Начальник выискался, тьфу!

Петля по тебе плачет…

САВВА:

Не удалось им взять Москву,

Теперь, вот, нас казачат.

ГЕРМАН:

Совсем озлобились они,

Как их побили войско.

ФЕОКТИСТ:

Средь них преступники одни

И висельники только.

Монахи в молчании продолжают работать.

Картина шестая

Осень 1671 г., Москва, Теремной дворец, кабинет царя. АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ и МАТВЕЕВ обсуждают состояние дел.

МАТВЕЕВ:

Ну вот, утихнул ураган,

Крестьянский бунт разгромлен,

Казнён разбойный атаман,

Порядок восстановлен.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Разбиты Разина полки,

Но есть ещё измена:

Ни Астрахань [28] , ни Соловки

Не встали на колена.

МАТВЕЕВ: На днях нам Астрахань сдадут…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

А Соловки что тянут?

Когда покорные придут

И пред царём предстанут?

МАТВЕЕВ:

Никак смириться не хотят,

Толкуют всё о Боге…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: А что, войска их не теснят?

МАТВЕЕВ:

Войска в Сумском остроге

Сидят и подкреплений ждут.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Усилят пусть осаду!

МАТВЕЕВ: А подкрепления?

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Придут.

МАТВЕЕВ: Готовить штурм?

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

(после паузы):

Не надо.

Пусть морят голодом, теснят,

Ведут переговоры…

На приступы не посылать солдат,

Сдадутся сами воры.

Государь даёт знак, МАТВЕЕВ кланяется и уходит.

Картина седьмая

Соловецкий монастырь. Келья МАРКА. МАРК поёт псалмы.

МАРК:

Бог нам – прибежище и сила,

Помощник наш в скорбех!

С рождения и до могилы

Не убоимся бедствий всех!

Когда моря подъемлют воды,

И горы вздрогнут, и поля,

Придут в смятение народы

И поколеблется земля,

Господь тогда пребудет с нами,

Спасёт убогих, защитит!

Сойдёт на землю с чудесами,

Все брани мира прекратит!