За тенью дракона (СИ)

Иллюзия прохлады ветра сменилась леденящим холодом, пронзающим до костей и возвратившим его из грез прошлого во мрак сырого подземелья. Но, что это? Видение? Игра воображения? Темнота подземелья расступилась, и он увидел белые облака. Там, вдалеке, за лесной рощей водная гладь реки отражала высоту неба. Навстречу к нему шла… нет, она будто плыла по воздуху. Её длинные, светлые волосы шевелил ветер.

— Агни, — прошептал он.

— Тайлуг, муж мой, — она протянула ему руки. Он бросился навстречу к ней и почувствовал, что не может приблизиться, она медленно удалялась от него.

— Агни! — вскрикнул он. Их руки едва соприкоснулись. Кончиками пальцев он на миг почувствовал её мизинец, маленький, теплый, живой.

На глаза нахлынула тьма, затем надсадно скрипнули петли двери, и темноту разогнал свет факела. Тайлуг ожидал увидеть ненавистную физиономию тюремщика, но на этот раз в темницу вошел незнакомец. Его лицо пряталось за колючей густой бородой. Единственный правый глаз вошедшего мрачно блестел. Щеку до пустой левой глазницы рассекал снизу доверху глубокий шрам.

— Жив еще? — спросил одноглазый. — Бери. Я тебе пожрать принес.

Пред Тайлугом на пол легла деревянная миска с хлебной лепешкой и куском жареного мяса. Забытый аппетитный запах хорошей свежей еды пронзил ноздри.

— Ешь, — приказным голосом произнес одноглазый.

Тайлуг протянул руку и тут же отдернул назад.

«Отравить решили», — мелькнула нехорошая мысль.

— Ты чего? — удивленно поднял густые брови одноглазый. — Не голоден? Или отвык от хорошей еды?

— С чего бы такие блага? — с подозрением в голосе спросил Тайлуг. — Решили отправить меня в Дхор, наградив удовольствием вкусить приятные яства?

— Ээээ… Так ты полагаешь, что я тебя отравить вознамерился? — спросил одноглазый после короткой паузы. Смерти боишься? А в народе говорят, что ты бесстрашен, и смерть боится тебя. Чему мне теперь верить?

— Чему хочешь тому и верь. Я не боюсь смерти, ибо смерть это новое рождение для праведных. Но я не желаю уйти из Эгириса, не отомстив подлым мерзавцам.

— Кому ты желаешь отомстить?

— Будто ты не знаешь. А если не знаешь, то спроси того, кто послал тебя с ядом ко мне.

— С ядом? — одноглазый усмехнулся. — Вот так всегда. Желаешь сделать доброе дело, а тебя обвинят во зле. Уж такова жизнь. Но смотри же, если не веришь мне.

С этими словами он отломил кусок лепешки и отправил себе в рот, с насмешкой глядя на Тайлуга. Затем прихватил кусок мяса.

— Эй, хватит, — Тайлуг протянул руку, жадно подаваясь вперед. — Ты так все сожрешь. Давай сюда.

— Еще чего, — одноглазый ощерился сквозь густую бороду. — А где благодарное слово?

— Кто ты такой? — настороженно спросил Тайлуг и жадно впился зубами в мясо.

— Не узнаешь меня? — невесело усмехнулся незнакомец. — Время меняет нас. Я уже стар, да и острая сталь изменила до неузнаваемости мой лик. Я Дзен. Бывший командир третьей хуги седьмого хугатона Тигр. Я бился вместе с тобою против зергов в долине реки Хель.

— Дзен? — Тайлуг недоверчиво посмотрел на сгорбленного старого человека. В нем ничего не осталось от облика того доблестного гетальпа, ведущего за собой бойцов в битву. — Дзен? Это ты? Я помню этот день! Я помню ту мою первую битву, будто это было вчера! Но, что произошло? Почему ты здесь в этих стенах?

— Долго рассказывать, — печально улыбнулся Дзен. — Жизнь коварная штука. Я был воином. Теперь я твой тюремщик.

— Мой тюремщик? А где прежний тюремщик? Где этот шакал?

— Кто-то прирезал его, — ухмыльнулся Дзен. — Теперь я буду присматривать за тобой. Помню тебя, как доблестного воина. Но как ты мог стать изменником?

— Я не изменник, — возразил Тайлуг.

— Все преступники отрицают свою вину, — уверенно произнес Дзен. — Человек существо непостоянное. Зачастую его деяния во многом зависят от жизненных обстоятельств. Вчера он был герой, а завтра становится преступником. Такова жизнь.

— Я не преступник, — мотнул головой Тайлуг.

— Понимаю, — кивнул Дзен. — Порой человек сам не желает себе признаваться в том, что совершил. Так ему удобнее. Ты преступник, но я помню твою доблесть воина и сделаю все, чтобы твои последние дни были не столь мрачны. В лучшую камеру я тебя не переведу. Сюда тебя определил Та-Зам. Так, что придется тебе здесь коротать свое последнее время. Но кормить хорошо и свежую воду тебе буду давать, дабы ты на своих ногах смог пройти свой последний путь.

Спасибо и на том, — произнес Тайлуг, проглатывая последний кусок лепешки. — Ты заходи почаще. Мне будет с кем скоротать время до моего последнего дня.

— До встречи, кронгетальп, — с этими словами Дзен развернулся и, прихрамывая на левую ногу, направился к выходу.

Глава 15 НЕЗНАКОМЕЦ

Харсия. Темные пади. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Двадцатый день десятой луны.