За то, что я руки твои не сумел удержать…

Тысячеструйный поток —
Журчала весенняя ласка,
Скользнула – мелькнула коляска,
Легкая, как мотылек.

Я улыбнулся весне,

Я оглянулся украдкой —
Женщина гладкой перчаткой
Правила – точно во сне.

В путь убегала она,

В траурный шелк одета,
Тонкая вуалета —
Тоже была черна…

1912 (1911?)›

«Развеселился наконец…»

Развеселился наконец,
Измерил духа совершенство,
Уверовал в свое блаженство
И успокоился, как царь,
Почуяв славу за плечами, —
Когда первосвященник в храме
И голубь залетел в алтарь.

Е

Я избежал суровой пени
И почестей достиг;
От радости мои колени
Дрожали, как тростник.

И прямо в полы балахона —

Большие, как луна,
На двор с высокого балкона
Бросали ордена.

То, что я сделал, превосходно —

И это сделал я!
И место новое доходно
И прочно для житья.

И, предвкушая счастья глянец,

Я танцевал не зря
Изящный и отличный танец
В присутствии царя.

По воздуху летает птица.

Бедняк идет пешком.
Вельможе ехать не годится
Дрянным сухим путем;

И, захватив с собой подарки

И с орденами тюк,
Как подобает мне, на барке
Я поплыву на юг.

Е

Я выстроил себе благополучья дом:
Он весь из дерева, и ни куска гранита!
И царская его осматривала свита —
Там виноградники, цветник и водоем.

Чтоб воздух проникал в удобное жилье,

Я вынул три стены в преддверьи легкой клети,
И безошибочно я выбрал пальмы эти
Краеугольными – прямые, как копье.

Кто может описать чиновника доход?

Бессмертны высокопоставленные лица.
Где управляющий? Готова ли гробница?
В хозяйстве письменный я слушаю отчет.

Тяжелым жерновом мучнистое зерно

Приказано смолоть служанке низкорослой;
Священникам налог исправно будет послан;
Составлен протокол на хлеб и полотно.

В столовой на полу пес, растянувшись, лег,

И кресло прочное стоит на львиных лапах.
Я жареных гусей вдыхаю сладкий запах —
Загробных радостей вещественный залог!

«Веселая скороговорка…»

Веселая скороговорка;
О будни – пляска дикарей!
Я с невысокого пригорка
Опять присматриваюсь к ней.

Бывают искренние вкусы,

И предприимчивый моряк
С собой захватывает бусы,
Цветные стекла и табак.

Люблю обмен. Мелькают перья.

Наивных восклицаний дождь.
Лоснящийся от лицемерья,
Косится на бочонок вождь.

Скорей подбросить кольца, трубки —

За мех, и золото, и яд;
И с чистой совестью, на шлюпке,
Вернуться на родной фрегат!