Сейчас Лавесс, вспоминая эти беседы, гневно раздувал ноздри. Бездарный правитель! Как глупы все те, кто не хотят иметь дела с иезуитами. Но теперь, когда отец Лавесс понял, что в игру вступили слишком могущественные силы, он внезапно обрел тот покой, которого ему так не хватало со дня отплытия из Нанта. Терпение — большой козырь иезуитов. Живучесть ордена может быть была обязана именно этому качеству, которого у Лавесса было предостаточно.
На дальней дорожке показались Филибер Коммерсон и Жанна Барре, тащившие, как обычно, тяжелую поклажу. Ослика, который сопровождал их в Рио-де-Жанейро, ввиду спешности отплытия пришлось оставить там.
Коммерсон намеревался отдохнуть в тени высоких деревьев, но, увидев Лавесса, вздохнул. Что ж, иногда приходится разговаривать и
Корабельному священнику не давали покоя его мысли, хоть он и не мог ими делиться ни с кем.
Посмотрев на Коммерсона своим холодным взглядом, Лавесс проговорил:
— Не правда ли, мосье, неплохой дворец облюбовал маркиз Букарелли. Мы с маркизом много беседовали на различные темы. Мне кажется, испанский двор поступает весьма неразумно, ликвидируя миссии.
Коммерсон удивленно вскинул голову. Он слышал, что Лавесс был иезуитом. Но откровенно защищать орден сейчас, когда выяснилось столько отвратительных подробностей его деятельности?
— Мне кажется, напротив, что Испания поступает вполне правильно и разумно, хотя, быть может, с известной долей нетерпения и горячности, — сказал он осторожно, желая избежать неприятного разговора.
— Мой обеденный прибор много дней ставили рядом
Лавесс отбросил палочку, которой выводил какие-то замысловатые узоры на земле, и посмотрел на ученого.
— Я, как вы знаете, отец Лавесс, — начал Коммерсон спокойно, но затем все более и более волнуясь, — имею обыкновение много ходить, чтобы собирать интересующие меня растения, и поэтому бываю даже в самых глухих деревнях. Так вот, например, в одном маленьком местечке близ Монтевидео я видел страшную картину, как иезуиты заставили трех индейцев избивать кнутами друг друга за то, что они, утомленные тяжким трудом, заснули во время мессы. Эти бедняги ходили в лохмотьях. А священник миссии имел в Буэнос-Айресе громадный магазин, набитый товарами. Не думаю, чтобы все это богатство досталось ему честным путем.
Коммерсон закашлялся и поднес к губам платок. Глаза Лавесса стали еще более холодными.
Но Филибер не замечал этого. Хотят знать его мнение? Гак вот оно:
— Иезуиты не упустили ни одну из четырех частей света. Счастье, что хоть Южная Америка начинает освобождаться от этой братии. Приказ, полученный доном Букарелли, уже распространяется на Мексику, Перу и другие испанские владения. В Португальской Америке собираются сделать то же. Говорят, всех иезуитов высылают в Рим. Если это правда, то папа сможет предпринять против Турции поход с помощью рати, собранной Лойолой, — Коммерсон хрипло засмеялся. — Но богу, наверное, не угодно, что я так отзываюсь о его верных слугах. Может быть, среди них и есть заслуживающие сожаления. Однако образ их правления был отвратительным.
Коммерсон остановился. Скрип гравия на дорожке заставил его обернуться.
К ним подходили принц Нассау, шевалье де Бушаж и другие французские офицеры.
Они уже давно заметили, что мосье Коммерсон что-то нетерпеливо доказывает отцу Лавессу.
— Надеюсь, мы не помешали вашему разговору, мосье? — осведомился Нассау.
— Нисколько, — механически ответил Коммерсон. Он внезапно почувствовал страшную усталость. На лбу выступила испарина. «Вот всегда так, — подумал он с неудовольствием, — горячность ни к чему хорошему не ведет. Не нужно было так волноваться».
Лавесс, желая переменить тему разговора, начал рассуждать о том, что здешние жители распущенны и ленивы. А в жарком климате распущенность ведет к преждевременной старости. Не удивительно, что индейцы не доживают до пятидесяти лет.
Принц усмехнулся:
— Но здесь властвовали иезуиты. Все индейцы — рабы ордена.
Шарль Нассау высказывался редко, но всегда с необычайно значительным видом. Коммерсон уже не раз мог убедиться в том, что принц прям и честен в словах и поступках, хоть порой они и не могли вызвать одобрения. Но сейчас принц говорил о том же, о чем думал и он, Коммерсон.
— Авторитет отцы поддерживают тем, что бьют кнутом даже самых старых из этих несчастных, — говорил принц. — И это за малейший проступок, если только можно назвать проступком нарушение бессмысленных правил, установленных самими же иезуитами.
Когда Нассау говорил, он смотрел прямо в глаза своему собеседнику. Сейчас он обращался к отцу Лавессу. И тот невольно опустил взгляд.
— Я видел много картин, написанных индейцами. Они знают скульптуру, архитектуру и многие науки. Среди них имеются хорошие музыканты.
Виктор Петрович Кадочников , Евгений Иванович Чарушин , Иван Александрович Цыганков , Роман Валериевич Волков , Святослав Сахарнов , Тим Вандерер
Фантастика / Приключения / Прочая детская литература / Книги Для Детей / Детская литература / Морские приключения / Природа и животные / Фэнтези