За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове

— В аулах и того хуже. Мужики господские леса рубят, сено косят на чужих лугах. Старшинам и приставам нет почтения от черни…

Каханов смерил обоих неодобрительным взглядом.

— О делах — завтра, господа, — решительно сказал он. — А сейчас — веселиться! За милую хозяйку. До дна! — и быстрым, легким шагом он пересек зал.

Ахтанаго издали наблюдал, как Каханов, улыбаясь, что-то сказал хозяйке дома и, наклонившись, поцеловал ей руку. И вот они медленно закружились по блестящему зеркальному паркету.

4

Ахтанаго воспринял появление Коста Хетагурова на балу как личное оскорбление. Кто посмел пригласить этого нищего на семейный праздник? Неужели самовольно явился? Но увидев, как обрадовалась ему Анна, как бережно приняла из его рук нищенский подарок, Ахтанаго понял: у него появился соперник. Гневно и вопросительно он взглянул на Петра.

— Я и сам не понимаю, как она посмела, не спросив разрешения ни у матери, ни у меня, пригласить его? — возмутился Петр, поняв этот негодующий взгляд.

А хозяйка дома Любовь Георгиевна с удивлением глядела на дочь — давно не видела ее такой веселой, счастливой. Сквозь стеклышки пенсне разглядывала она своими близорукими глазами неизвестного кавалера и, поняв наконец, с кем танцует Анна, быстро выбежала из зала.

Каханов поспешил за своей дамой — она не дождалась даже конца танца!

— С кем это танцует сегодня наша именинница? — спросил он, заметив, что именно кавалер Анны вызвал озабоченность хозяйки.

— Не знаю, — ответила она.

Но тут же, словно из-под земли, вырос Ахтанаго.

— Это Хетагуров, ваше превосходительство, — зашептал он. — Помните, мой генерал, вы посылали меня в Кройгом разбирать жалобу старшины? Он мутит народ… Сочинитель возмутительных песен…

— Бунтарь в этом доме? — Генерал нахмурился и строго поглядел на растерянное лицо Любови Георгиевны. — Завтра доложите подробно! — бросил он Ахтанаго.

— Есть доложить, ваше превосходительство! — отчеканил Кубатиев и весело подумал: «Кажется, все идет прекрасно…»

5

Отъехал последний экипаж от подъезда Поповых, смолк цокот копыт. Чувствуя, что ей не избежать объяснения с матерью и братом, Анна быстро шмыгнула наверх, в свою комнату. Здесь было тихо. В открытое окно вливался прохладный горный воздух, пенились внизу бело-розовые фруктовые сады. Залитые холодным лунным светом, они серебрились, тихо покачиваясь под легким ветром.

Анна подошла к окну. Сердце ее билось взволнованно и гулко. «Завтра же они заговорят со мной о замужестве! Станут твердить, что Ахтанаго красив, богат, знатен. Верно! Но я не люблю его. Как сказать ему об этом? — думала Анна. — Я даже во сне его ни разу не видела. А Коста… Он снится мне каждую ночь. Конечно, он нищий, ходит по городу в странной широкой блузе. «Как умалишенный!» — издевается Петр. Ни звания, ни чинов, ни богатства. Все знают его, весь город. Одни ненавидят, другие любят, но никто не скажет о нем равнодушного слова. Почему?» — спросила себя Анна и задумалась.

До тех пор, как он встретил ее тогда, осенним солнечным днем, она жила, не замечая окружающей скуки, не размышляя о многом.

А Коста рассказывал ей о Петербурге, об Академии художеств, о своих друзьях — Верещагине, Синеокове, Борисове. Он читал ей стихи Некрасова и Якубовича, рассказывал о декабристах. Он прочел ей однажды стихи, которые она запомнила наизусть и нередко повторяла самой себе:

Нет! я не жалкая раба,

Я женщина, жена!

Пускай горька моя судьба -

Я буду ей верна!

О, если б он меня забыл

Для женщины другой,

В моей душе достало б сил

Не быть его рабой!

Но знаю: к родине любовь -

Соперница моя,

И если б нужно было, вновь

Ему простила б я!..

Читая Анне эти стихи, он смотрел на нее так, словно спрашивал: а у тебя хватит сил быть такой же? И ей казалось, что хватит. Но сейчас… Сейчас, когда настал час испытания и надо решать свою судьбу, Анна не могла разобраться в себе, ничего не понимала, всего боялась.

Она взяла в руки альбом, подаренный ей Коста, раскрыла его. «А. Я. П.» Никто еще не посвящал ей стихов, и вдруг — целый альбом. Она листала его. Нет, тут были стихи не только о любви. Вот — «В бурю». В нем — тяжкая участь осетинских сирот. И «Завещание» тоже не о любви. Но все же большинство стихотворений посвящено ей, Анне.

Она читала и перечитывала их, не пропуская ни слова, ни намека, когда кто-то резко постучал в дверь.

— Ты спишь, Анна?

Узнав строгий голос брата, Анна не откликнулась. Тихонько дойдя до кровати, она нырнула под одеяло, отвернулась лицом к стене. Он постучал еще раз и, не дождавшись ответа, спустился вниз.

6

Такого горя, кажется, не знали еще стены этого дома. Петр выкрал у Анны альбом, из которого стало ясно, что дочь самого Попова влюбилась в нищего бунтаря. Но реки потекут вспять и горы сдвинутся с мест прежде, чем Хетагуров войдет зятем в их семью. Так решили родные.