За волной океана

Тарас Иванович продолжал разглядывать Анну. Попутчица жены приглянулась ему скромностью, простотой одежды, и он решил, что ничего зазорного в том нет, если молодая женщина переночует в его доме. Он подошел к ней ближе, хотел взять ее чемодан, но она горячо возразила:

— Не надо. Я сама.

Всю дорогу, пока ехали в машине, Аня молча сидела на заднем сиденье. На густо-синем небосклоне зажглись звезды. По обочинам дороги проплывали карликовые березы, то и дело попадались глыбастые валуны, и Аня подумала о том, что край здесь суровый и не зря учитель географии как-то говорил, что жить на Севере несладко. «Волга» взобралась на рыжую сопку, которую надвое разрезало шоссе. Аня увидела море. Оно было черным, как деготь. И горбатым. Аня поняла, что это ветер нагонял волны. В заливе маячило судно, издали оно казалось крошечным. Наверное, рыбаки, подумала она. Словно догадавшись о ее мыслях, Горбань, сидевший рядом с водителем, обернулся к ней и, улыбаясь, подтвердил:

— Наши возвращаются с промысла. А вот там, где зеленым глазком на скале мигает маяк, наш колхоз. Мы тоже промышляем рыбу. Да, Ирина, — спохватился Горбань, — тут тебя ждет не дождется Василий.

— Кречет? — осведомилась она.

— Чего-то мать давно ему не пишет. Ты не выбрала время заехать к ней на денек? Кречет тебя телеграммой просил.

Ирина Васильевна, думая о чем-то своем, отделалась скороговоркой:

— В больнице, плохая, лежит...

— Не везет Кречету...

Аня, слушая разговор супругов, подумала: «У каждого свое горе. Я вот тоже оставила маму и укатила на Север. Все здесь для меня чужое, непонятное, как бы душа не надломилась. А может, рядом с Васей мне легче будет?» Она не заметила, как подъехали к дому. Горбань расплатился с таксистом и широким жестом пригласил гостью в свое «гнездышко». Аня, вытирая ноги, следом за Ириной Васильевной вошла в дом. Здесь было уютно, тепло.

Горбань, предложив женщинам «принарядиться», засуетился на кухне, приговаривая:

— У меня есть жареная рыба, вареный картофель, соленые огурчики...

Ужин в доме Горбаня закончился чаепитием. Хозяин, позванивая серебряной ложечкой о стакан, уточнял:

— На «Ястребе», значится, муженек служит? Так-с. Знаю этот пограничный корабль. Я же мичманом на флоте служил...

— Мой Вася на «Ястребе» служит акустиком, — гордилась Аня мужем. — О нем в газете писали. В море ночью он обнаружил чужую подводную лодку, потом ее наши корабли атаковали... Вася тогда орден получил!

— Герой, значит? — Горбань произнес эти слова с иронией. — Он, может, и не захочет со мной знакомиться?

— Вася очень душевный человек...

— Тарасик, — перебила Аню Ирина Васильевна, — где же твой рыбак?

Горбань смущенно отвел глаза в сторону:

— Задержался где-то. А чего ты волнуешься?

— Человеку, пожалуй, тоже надо ужин приготовить.

— Обычно он в ресторане ужинает, — успокоил Горбань жену. — Я выйду на улицу покурить. Готовь гостье постель. Утром Анну я доставлю к благоверному на своем катере.

— Выходит, на работу не поедешь? — удивилась Ирина Васильевна.

— Могу я с женой за три месяца денек побыть? — пробурчал Тарас Иванович. — Ирочка, подай папиросы.

Горбань развалистой походкой, покашливая, вышел из дома. Ирина Васильевна приготовила гостье постель.

— Ложись, милая, и спи до утра. Я тебя разбужу, тогда и решим, как добираться к морским пограничникам.

Аня долго не могла уснуть: то мать, будто наяву, видела, то чудился голос Василия, то в окно лукаво заглядывала луна, и ее свет слепил глаза. Проснулась ночью — захотела попить воды. В окно по-прежнему тускло светила луна. В доме было тихо, только из спальни Ирины Васильевны доносился храп. Аня поглядела на свои маленькие часики, которые подарил ей муж в день свадьбы. Было два часа ночи. Она встала, на цыпочках прошла к двери. В соседней комнате горел свет. Тонкая струя пробивалась в коридор. «Видно, гость Тараса Ивановича поздно пришел, а я уже успела выспаться», — подумала Аня. И вдруг она услышала слегка приглушенный голос:

— Пока они спят, я уйду...

— Когда заглянешь?

— Не знаю. Ты готовься к поездке в Москву. Не вздумай дурачить меня. Чья жена твоя гостья?

— Муж ее на «Ястребе» акустиком служит...

Разговор гостя с хозяином показался Ане странным. Она хотела было снова лечь в постель, но басовитый голос Тараса Ивановича заставил ее прислушаться.

— Простыл я, не могу нырять в воду, — бубнил Горбань. — Ты помоложе меня...

— Ничего с тобой не случится, — грубо оборвал хозяина гость. — Полезай сам в воду. Там, в дальнем трюме баржи, снаряжение. Сам понимаешь, что оставлять его нельзя. Пограничники, говоришь, успокоились?

— Все вроде нормально.

— Не спускай с них глаз, — посоветовал Горбаню гость. — Они в любую минуту могут снова появиться на берегу.

Голоса собеседников стихли, затем скрипнула дверь, и Аня снова услышала шепоток Горбаня:

— Проходи. Они спят.