За закрытой дверью

– Честно говоря, я ждал тебя гораздо раньше, – сказал он, явно забавляясь выражением моего лица. – Уже начал думать, что ошибался в тебе. Что ты вняла моему совету и не станешь больше рисковать. Надо было, конечно, меня послушать, для твоего же блага. С другой стороны, тогда было бы не так весело. Признаться, я бы даже расстроился: столько усилий потрачено – и все впустую!

Ноги подогнулись, и я, дрожа от шока, осела на пол. Джек опустился рядом на корточки.

– Дай угадаю, – ласково произнес он. – Ты решила, что в номер въехала чета испанцев. Правильно? Но здесь был только я. Вспомни хорошенько: ты ведь ни разу не слышала, как женщина отвечает мужчине. Ее голос как будто всегда заглушало радио. И ты поверила в ее существование, хотя ни разу не видела ее на балконе. Ты, конечно, не знала, что я курю – я делаю это нечасто. И не знала, что я говорю по-испански. – Он помолчал и, понизив голос до шепота, продолжил: – Я уже говорил, что с твоей стороны будет очень глупо еще раз попытаться сбежать. И теперь, когда ты все-таки попыталась… как ты думаешь, что я сделаю?

– Мне все равно, – всхлипнула я. – Делай что хочешь.

– Смело. Но я уверен, что это не так. Если я, к примеру, захочу тебя убить, тебе вряд ли будет все равно. Ведь это будет означать, что ты больше не увидишь Милли.

– Ты не собираешься меня убивать, – заявила я с напускной уверенностью.

– Ты права, не собираюсь. По крайней мере, пока. Ты мне нужна – прежде всего, чтобы заботиться о Милли и делать то, что она не сумеет сама. – Поднявшись на ноги, он безучастно глядел на меня сверху вниз. – К сожалению, наказать тебя здесь не получится. Сейчас я не могу лишить тебя чего-то существенного. Но вот когда мы вернемся – другое дело. Раз ты пыталась сбежать два раза, мы не поедем к Милли ни в первые выходные, ни во вторые.

– Ты не можешь так поступить! – выкрикнула я.

– Конечно, могу. И я тебя уже предупреждал. – Наклонившись, он рывком поставил меня на ноги. – Давай, иди! – прибавил он, открыв дверь, и вытолкнул меня в коридор. – Да, не зря я потратился! – Он захлопнул дверь. – Попросил себе отдельный номер. Мистер Хо, администратор, отнесся с пониманием: он же видел, в каком ты состоянии. Ну, каково это – сознавать, что я все время за тобой следил?

– Неплохо, но когда тебя посадят, будет еще лучше, – огрызнулась я.

– Не дождешься, Грейс. – Он втолкнул меня в наш номер. – И знаешь почему? Потому что я кристально чист.

Это был худший из дней, проведенных в Таиланде, но не только и не столько из-за неудавшегося побега; отвратительнее всего было то, что я снова (в который раз!) попалась в расставленную Джеком ловушку. Я не могла понять – почему он из кожи вон лез, подталкивая меня к побегу? Ведь я бы не рискнула, если бы он меня не спровоцировал! Может, ему просто надоела моя покорность? Или все серьезнее, и, отказывая себе в удовольствии навредить мне физически, он наслаждался тем, что ломал меня морально? При мысли, что он затеял со мной такую страшную психологическую игру, кровь стыла в жилах. Теперь, если мне и представится возможность сбежать, я буду бояться, что это он сам все подстроил. Стало ясно: я должна освободиться сразу после возвращения – лучше прямо в аэропорту. Потому что из дома сбежать будет гораздо сложнее.

Стараясь не отчаиваться, я заставляла себя продумывать разные варианты. Что можно предпринять в самолете? А в аэропорту? Допустим, когда мы взлетим, я скажу стюардессе, что Джек удерживает меня силой. Смогу ли я оставаться спокойной, пока он будет заверять ее, что у меня бредовые фантазии? А вдруг он предъявит в качестве доказательства рапорт администратора отеля? Что тогда делать? Предположим, я не выйду из себя и спокойно расскажу, как он угрожал причинить вред мне и моей сестре; сумею ли я убедить их проверить его прямо во время полета? А если сумею, что они узнают? Джек Энджел – оборотень? Или успешный адвокат, защитник избитых женщин? Ответов у меня не было, однако я твердо решила, что заставлю себя выслушать. А если не выйдет, устрою в Хитроу такой скандал, что меня отвезут или в больницу, или в полицию.

Мы летели назад вечерним рейсом. После взлета меня сразу стало клонить в сон, и я не успела ни о чем подумать. Утром, когда мы приземлились, я не могла держаться на ногах. Говорить я тоже не могла – только бормотала что-то невнятное. В результате из самолета меня вывозили в кресле. Голова тонула в тумане, и я не могла понять, что Джек рассказывает вызванному доктору, однако разглядела у него в руках упаковку таблеток. Понимая, что шансы на спасение тают с каждой минутой, я сделала героическое усилие и на паспортном контроле позвала на помощь. Изо рта вылетело лишь нечленораздельное мычание.

В машине Джек пристегнул меня, и я, обмякнув, привалилась к двери, ощущая свою полную беспомощность. Когда я в следующий раз выплыла из забытья, он вливал мне в рот крепкий кофе из автомата на заправке. В голове немного просветлело, но сознание еще путалось. Я ничего не понимала.

– Где мы? – промычала я, пытаясь сесть прямо.