Забавные повадки людей

Я принимаю ванну, ставлю шампанское в холодильник, меняю постель. Бреюсь? Да, конечно бреюсь.

Цикл завершен, пусть не так, как я планировал, но завершен.

Я сажусь в кресло, наливаю в стакан виски, щелкаю пультом телевизора.

Краем глаза замечаю мелькание черной тени в зеркале. Легкое, едва уловимое прикосновение к затылку — и на меня наваливается чудовищная лень. Воздух останавливается в лёгких, свет в комнате медленно гаснет. Мне кажется, я еще мог бы вдохнуть, если бы только вспомнил зачем.

* * *

...Я уже просто не знаю, что делать со всеми этими снами. Снятся и снятся, никакой на них управы. Может, не ложиться спать? Я вот недавно прочитала про новое лекарство, не помню, как называется. Для улучшения качества сновидений. Может, мне его враги подсыпают в коньяк по вечерам? Надо выяснить, что за пилюли такие и существует ли в природе противоядие.

Мне сегодня снилось, что я стою в большой белой комнате, а на стенах зеркала. Очень много зеркал. И ты подходишь ко мне сзади и обнимаешь. Не знаю, как объяснить. До того как ты подошел, мне вроде нормально было, а ты такой теплый, чуть ли не горячий, и я вдруг понимаю, до чего же мне было холодно. Просто я не замечала, а теперь вот заметила.

И тут вдруг все твои отражения в зеркалах оживают, окружают меня, хватают за руки, уводят от тебя, кружат — и я перестаю понимать, где же настоящий ты. Хожу между ними, трогаю — а они все холодные и ненастоящие. А в каком-то дальнем зеркале стоишь настоящий ты, я по улыбке понимаю, что это ты, и даже на расстоянии чувствую тепло. Кидаюсь к тебе и натыкаюсь на стекло. А ты не двигаешься, только улыбаешься. Я бью по стеклу и просыпаюсь. А ты там остаёшься. Черт знает что такое, а не сон...

* * *

Суньцзы сказал:

«У полководца пять опасностей.

Стремящийся умереть может быть убит.

Стремящийся жить может быть пленён.

Легко приходящий в ярость и необдуманно действующий может быть оскорблён.

Желающий быть добросовестным и чистым может быть опозорен.

Любящий людей может оказаться в затруднении».

ЭПИЛОГ

«Морской дьявол, — говорит она, — а Морской дьявол. Достань мне со дна ракушку, ну что тебе стоит? А то я не могу никак, никак не могу, мне воздуха не хватает». И пяткой мокрой по камню постукивает. А глаза закрыла, даже и не смотрит на меня. Как будто ей все равно.

Ну и ладно, мне тоже все равно. Достану ей ракушку, действительно, ну что мне стоит? Тем более что сидеть на камне невозможно — кожа пересыхает, глаза слезятся и сердце колотится, словно не моё. Слишком много воздуха, душа моя, слишком мало воды.

Я ныряю, без шума ныряю, без всплеска ныряю, даже круги по воде не идут, вот как тихо ныряю — и сразу на дно. Нахожу ракушку, двигаю возле нее рукой, отгоняю песок. Осторожно поднимаю над головой, а лучи солнца окружают ее со всех сторон, пляшут на выпуклом глянце, норовят заползти внутрь — но натыкаются на невидимую преграду и проливаются мне под ноги мелкими бликами. Я поднимаюсь на поверхность, медленно поднимаюсь, без шума поднимаюсь, без всплеска, она даже глаза не открывает, вот как тихо поднимаюсь, и кладу ракушку ей на колени.

«Спасибо тебе», — говорит она и прикладывает ракушку к уху. Я знаю, люди всегда прикладывают ракушку к уху — они говорят, что там, внутри, шумит море.

Глупые люди.

* * *

Юлька, куда ты все время исчезаешь? Я после кладбища сбежала лекцию читать, потом до кровати доползла и отключилась. А утром мне твой автоответчик сказал, что ты обратно в Милан улетела, то есть в Марсель, конечно. Я из-за тебя их начала путать. Еще должна тебе наябедничать: автоответчик в твое отсутствие напивается, а потом грубит в трубку, и язык у него заплетается. Приезжай, пожалуйста, и прими меры.