Забавы придворных

Следует знать, что Марс был воинственный царь Фракии, сын Юпитера, поэтому его изображают богом войны; имя его — как бы «мужчина» (mas), ибо у римлян бьются мужчины, и битва крепче; у амазонок женщины, у скифов и те и другие. Или, лучше сказать, Марс назван так от смерти (a morte), им причиняемой[1095]. Этот Марс, как измышляют, хоть и был удалой, был пленен Вулканом, ибо возлег с его женой Венерой. Ведь Вулкан сделал невидимые сети, положил их на кровать жены своей Венеры, и притворился, что уходит из дому; Венера тотчас послала за Марсом, и когда они были вместе на ложе, были захвачены этими невидимыми сетями. Вулкан привел всех богов к себе домой, чтобы посмеялись над Марсом, сатиры же дружески рукоплескали, ибо Вулкан сделал, что хотел. Вулкан же отсек Марсу тестикулы[1096]. Измышляют также, что Вулкан был воспитан обезьянами, и что он был хром и безобразен и потому назван кузнецом, и потому отчужден от пира богов. Он пытался соблазнить Палладу, она же окружила его облаком, и в этом облаке от семени Вулкана родился Эрихтоний, который был отчасти змей, отчасти человек, ибо был хром; так говорит Исидор. Чтобы скрыть свою изуродованную стопу, он изобрел колесницу. Об Эрихтонии в XVIII книге «Этимологий», гл. 8, Исидор говорит так: «Эрихтоний, царивший в Афинах, первым, молвят, запряг четверку коней, как свидетельствует Вергилий:

Первым посмел четверню в колесницу впрячь Эрихтоний
И победителем встать во весь рост на быстрых колесах[1097]

.

Он был сыном Минервы и Вулкана, произойдя, как говорят басни, от семени, упавшего на землю, демоническое чудовище, даже дьявол; он первый посвятил колесницу Юноне. Таким-то создателем изобретены квадриги»[1098]. А в VIII книге, в главе о языческих богах, он говорит о Вулкане так: «Называют Вулканом огонь; он нарицается Вулканом, как бы „летучим певцом” (volans cantor), или как бы „птицеподобным” (volicanus), ибо он летает по воздуху. Ведь огонь рождается от облаков. Поэтому и Гомер говорит, что он упал из воздуха на землю, ибо всякая молния падает из воздуха. Поэтому измышляют, что Вулкан рожден из бедра Юноны, ибо молния рождается из глубин воздуха. Говорят, что Вулкан хром, так как огонь по природе никогда не бывает прям, но выглядит и движется, как хромой. И говорят, что Вулкан работает у кузнечной печи, так как без огня никакой род металла нельзя расплавить и ковать»[1099].

КОММЕНТАРИЙ RELIGIOSOS

<...>

Много потаковников. Так было в войске Дария: все льстили ему, кроме одного человека. Кто-то говорил, что небо не вместит его стрел, другой — что поле мало для его ратей, то есть шатров или войска; один лишь Демарат сказал Дарию правду: «Этого огромного войска, столь тебе отрадного, ты должен страшиться»[1100]. Заметь также в истории Нектанаба[1101], как он погиб, плененный Александром. Подобным образом в IV книге Царств, гл. 18[1102], все пророки, числом 400, пророчили Ахаву, царю Израиля, счастье и отрады, — все, кроме Михея, которого царь за это возненавидел; и он потому и погиб, что был привержен этой толпе льстецов.

Глупый голос гуся осуждается. Гусь держит ночную стражу, лебедь же поет во всеуслышанье лишь днем. Так настоящий друг пребывает в ночи злополучия и предохраняет друга своего, ложный же — лишь днем благополучия. Я знаю рассказ о трех приятелях[1103], что шли по дороге и увидели, как кто-то несет продавать белого гуся на рынок. Они принялись обсуждать способ, как им обмануть этого человека насчет гуся, и наконец один предложил затею, с которой все согласились. Один из них подошел к тому человеку с вопросом, почем он продает лебедя. Тот в ответ: «Это не лебедь, а гусь». Тот: «Да брось, это лебедь» — и прошел мимо. Потом второй тем же манером, отчего селянин уже начал думать, что они сказали правду, и помыслил, что если кто-нибудь захочет его купить как лебедя, он его и продаст как лебедя. Подошел наконец и третий, спрашивая, почем он продает лебедя, которого несет. Селянин в ответ: «Три солида». Тот говорит: «Когда придем в город, я тебе заплачу». Когда же он пришел туда, то, подозвав своих приятелей, с которыми заранее условился, сказал: «Вот, я купил у него этого лебедя». Селянин это подтвердил, а приятели тотчас сказали, что это гусь, и хотели тащить его в суд, затем что он думал их обмануть, и наконец он рад был, отдавши им гуся задаром. Вот так он, недолго радовавшись лебедю, лишился гуся. Такую радость иные находят в льстецах, говорящих им приятное, и оттого лишаются гуся, то есть настоящего друга, который безыскусно говорит правду. Заметь, что в «Бруте» одна Корделия, дочь Лира, сказала ему правду[1104].