Забери мою девственность

— Потому что в католицизме грех — это вина перед богом, в православии перед самим собой прежде всего. Православный бог более бесстрастный, католический с карательным уклоном.

— Поэтому у вас круги ада, а у нас совесть? — делаю сама для себя вывод, — интересно, почему такая разница?

Гонголо задумывается, пинает мелкие камешки.

— Видимо, корни те же. Религия не ложится на чистый лист, а прорастает в старые устои. В античности было понятие "рок". Боги назначали каждому участь. Человек был лишь игрушкой в их руках. Предполагаю, это мировосприятие античного человека повлияло на особенности западного христианского бога. Хотя в католичестве, также как и в православии человек обладает свободой воли, в римском варианте присутствует больший уклон в "рок". Поэтому западный человек более склонен к ожиданию кары и бичевания.

— Ага, и инопланетяне в вашем массовом искусстве именно поэтому злые. А в советской фантастике нейтральные. Они же почти как боги, тоже живут на небе. Спускаются, чтобы покарать грешников.

Андреа смеётся, смотрит ласковым взглядом и слегка задумчиво, а я смотрю в его красивое породистое лицо и жалею, что он помолвлен. Я не люблю его, но не отказалась бы заполучить в мужья. Скучно бы точно не было.

— А в каком кругу ада были соблазнители? — задаю провокационный вопрос, залезая на небольшой блок известняка.

— В восьмом, — не задумываясь отвечает мужчина, поддерживая меня за руку, — наказание плевое. Соблазнители всего лишь вечно бегают по кругу, погоняемые плетками бесов.

— Всего лишь? — хмыкаю я. — Нет, все-таки твой главный грех высокомерие и гордыня.

— Это индивидуализм, детка, вы слишком общинная нация, везде вам гордыня мерещится. Это, кстати, потому что у вас нет чистилища. Ваши грехи должны замаливать близкие, западный человек самостоятельно занимается этим в чистилище.

— То есть нам нужно быть понежнее с окружающими, а вам можно плевать на них с большой колокольни? — смеюсь я.

— Не так грубо, но принцип ты уловила, — соглашается Андреа, — хотя окружающие бывают разные. С тобой я всегда склонен быть понежнее.

— Ладно, уговорил, — усмехаюсь я, — я твоя должница. Если что, поставлю за тебя свечку бонусом к чистилищу. Будет лишний плюс в карму.

— А это уже синкретизм, детка, — ржёт Андреа, тянет к себе, ловит в объятия и впивается в мои губы в декорациях старого амфитеатра.

Глава 15. Откровение

Гонголо лежит с закинутыми за голову руками и задумчиво смотрит в потолок.

— Знаешь, с каким желанием я борюсь уже не первый день? — поворачивает ко мне голову и напряженно всматривается в лицо.

— Каким?

— Увезти тебя в Венецию и запереть в квартире с видом на залив.

Испуганно смотрю в совершенно серьезные глаза сталкера.

— Надеюсь, ты шутишь? — придаю своему тону максимально легкомысленный оттенок.

— Отнюдь. На яхте вообще искушение зашкаливает. Борюсь с собой изо всех сил.

Сердце выбивает тревожные ритмы, и я понимаю, что сегодня откажусь от привычного распорядка. Больше никаких яхт.

Встает вообще вопрос, стоит ли задерживаться. Сегодня последний тур, мы хотели остаться на пару дней перед моим следующим турниром. Теперь море точно отпадает. Да и вообще, паника накатывает.

— Пора на завтрак, — натягиваю на лицо улыбку и отправляюсь в душ.

Если с утра случается что-то непонятное, то весь день наперекосяк. Эта примета находит подтверждение, когда я вижу, с кем играет Гонголо. Он садится за доску с Галиевой, и я теряю покой.

Никогда не следила за игрой Андреа. Теперь не могу удержаться от искушения. Заставляю себя не дергаться, пока разыгрываю дебют. Потом все-таки подхожу и заглядываю в позицию Гонголо. На доске какой-то трэш. Прямо на моих глазах он делает очередной нелепый ход.

Неужели Галиева настолько ему нравится, что даже мозг отключается?

С другой стороны, какая мне разница. Гипс снимают, клиент уезжает, паром отходит. Точнее яхта отплывает на другую сторону Венецианского залива.

Внутри что-то поднывает, но не критично. Этот разрыв я точно вывезу.

Заставляю себя абстрагироваться от мысли, что ближайшие пару часов Гонголо будет пялиться на объект своей страсти, который пытался затащить в нашу постель.

Сажусь на свое место и даже не смотрю в ту сторону.

Выигрываю партию. Поднимаю голову и смотрю в зал. Доска Гонголо пустая. Уже закончили. Иду к судейскому столу со сжатым сердцем. Интересно, что я почувствую, когда обнаружу эту парочку трахающимися в туалете.

Сдаю бланки и уточняю результат Андреа. Проиграл.

Закипает ярость. Меня он просто размазал по доске, а этой сучке даже партию сдал? Уточняю, когда будет награждение, и иду искать голубков.

Неожиданно обнаруживаю Гонголо сидящим в буфете за чашкой кофе. Немного остываю, но лишь слегка.

— Почему ты слил ей партию? За что-то расплачиваешься? — предъявляю претензию с порога.

У Андреа бегают глаза. Оглядываюсь по сторонам и понимаю, что для полноценного скандала слишком много свидетелей.

— Просто не в форме, — мягко посылает меня Гонголо.