Заблудиться в страшной сказке

Так что не стоит мне, пожалуй, слишком уж сурово осуждать капитана – просто он привык именно к такой модели поведения. А вот интересно, какого сценария он предпочитает придерживаться в личных отношениях? Если мы выберемся живыми из этого места, обязательно попытаюсь выяснить…

Гофрированный коридор завершился в просторном помещении с рядами столов. Оборудование, что стояло на металлических поверхностях, было новым, явно дорогостоящим и абсолютно мне незнакомым. Я даже догадаться не могла, для чего предназначены все эти шкафы из белоснежного эмалированного металла, по виду напоминающие гигантские микроволновки… Или вон та штука – это что, осциллограф? На кой черт осциллограф в биохимической лаборатории?!

Алехин задумался, потом решительно махнул рукой и почему-то шепотом скомандовал: «Идем дальше!»

Правильно, все равно наши шансы понять, что это такое, близки к нулю, только время потеряем… Я шагала за Алехиным, незаметно разглядывая своих спутников. Хорошо хоть, что нас пятеро. А что было бы, проникни я сюда одна?

Хотя это с какой стороны посмотреть. Одна я имела бы хорошие шансы пробраться в лабораторию незаметно. А такую толпу не заметить может только мертвый. Мы так нашумели – вспомнить только «матюгальник» наверху. Наверняка о нашем вторжении знают все, кому не надо… Странно, что мы до сих пор не столкнулись ни с каким сопротивлением. Ох, не нравится мне это…

Дело в том, что, хотя нас и пятеро, только трое имеют кое-какую подготовку. Сержант Горюнов, пусть и не семи пядей во лбу, зато силен как медведь – до сих пор помню, как он заломил мне руки, уложив лицом на капот. Алехин наверняка в отличной физической форме, к тому же на его стороне вся сила закона, так что мы получаемся не просто какие-то там самозванцы – расхитители гробниц, а оказываем помощь следствию. Ну и я, Женя Охотникова, со своей спецподготовкой, тоже кое на что гожусь.

Правда, пока я чувствую себя как крот-слепыш – ничего не понимаю. Да и от закона, который представляет Алехин, нам под землей толку мало. Так что на данном этапе самый ценный кадр – это Горюнов.

Вообще-то от Умникова тоже может быть польза – возможно, парнишка обладает какими-нибудь скрытыми до поры талантами. Ну, в самом уж крайнем случает он может попросту отвлечь на себя внимание противника – иногда это бывает жизненно важно. Это не значит, что я собираюсь пожертвовать парнем, точно шахматист – пешкой. Нет, если понадобится, я сделаю все возможное, чтобы вытащить стажера отсюда живым. Но в экстремальной ситуации Умников станет обузой, а не подмогой.

Да и от Дрюни пока толку немного. Честно говоря, я рассчитывала на большее. Пока он может похвастаться только тем, что исключительно удачно заманил нас в подземную лабораторию, и никто наверху не имеет понятия, куда мы подевались. Все-таки Алехин – самоуверенный болван. Это же надо – капитан полиции лезет в какую-то дыру, не отчитавшись своему начальству! Похоже, в Алехине тоже живет пират и авантюрист – самый симпатичный для меня тип мужчин…

– Стоять всем! – неожиданно скомандовал авантюрист и пират, и я от неожиданности чуть не ткнулась носом в спину идущего впереди Горюнова. Ох, Евгения, ты что-то слишком много времени уделяешь мыслям о красавце капитане! Как тебе не стыдно?! Вот сейчас задумалась и пропустила что-то важное…

Я обогнала замершего на месте Горюнова и подошла к капитану. Коридор заканчивался. Впереди виднелась комната, в которой я краем глаза уловила какое-то движение.

Алехин поднял ладонь, призывая оставаться на месте, а сам расстегнул кобуру и достал оружие. Я последовала его примеру. Мы медленным шагом двинулись вперед. На секунду я обернулась и увидела расширенные от страха глаза стажера Умникова. Горюнов стоял рядом, готовый ко всяческим неожиданностям.

Но никто из нас не был готов к тому, что случилось в следующую секунду.

Дрюня сделал два шага вслед за нами, и тут я почувствовала, как волосы на моей голове зашевелились – но не от страха, а от дуновения воздуха.

Я резко обернулась, но было уже поздно. С потолка бесшумно опустилась стеклянная перегородка, которая отсекла от нас Горюнова и Умникова. Звуков она не пропускала – я видела, как шевелятся губы Горюнова, и могла только предположить, какие именно слова оглашают тишину подземной лаборатории. Ну, чтобы догадаться, большого ума было не надо… Причем стеклянная стенка оказалась на диво прочной – когда Горюнов ударил в нее тяжелым ботинком, она не только не разбилась – даже не дрогнула.

– Бесполезно, – сказал Дрюня. – Ничего не получится. Надо идти дальше.

– Я своих людей здесь не брошу! – отчеканил Алехин и достал пистолет, знаками показывая Горюнову и Умникову отойти подальше.

– Да не старайтесь! – посоветовал Дохлый. – Тут все хай-класс, стекло пуленепробиваемое. И разбить его невозможно.

– Что же, нам их так и оставить? – спросила я. Дрюня молча кивнул.