Заблудившийся звездолёт. Семь дней чудес.

Боря вскарабкался на сук и посмотрел в окна Вовиной квартиры — к одному из них была пристроена кормушка для птиц. Он увидел, как снуёт по комнатам синяя косынка Вовиной мамы, как Вова кормит рыбок в большом аквариуме, стоящем на окне: зелёные водоросли, тёмный гротик и золотые искорки рыбок… Скорей бы его мама уходила!

Наконец её мятущаяся косынка исчезла, и Вовина мама появилась в дверях подъезда с хозяйственной сумкой.

Боря слез с сука, поднял с земли мяч, подождал, пока Вовина мама исчезла за углом дома, ещё подождал минут пять — вдруг вернётся, вдруг забыла что-то дома? — и бросился в подъезд. Он ни разу не был у Вовы: звери и птицы мало волновали Борю, а к его брату, волшебнику, чьи руки творили такие чудеса, страшно было даже подойти, и Боря только издали смотрел на него с завистью и восхищением…

У Вовы, который открыл ему, в руке был пакетик с дафниями: он кормил рыбок. При виде Бори он чуть насупился.

— Ты зачем?

— Дай лист бумаги, — вежливо, подчёркнуто вежливо попросил Боря, потому что с этого дня он должен быть очень хитрым; вдобавок ко всему он широко улыбнулся, входя в комнату, хотя Вова не приглашал его войти.

И тотчас, только Боря вошёл, в нос ударил острый запах зверья, водорослей, земли и птичьего помёта. Под ноги ему, прихрамывая, с лаем покатился рыжий щенок, и Боря в панике вскочил на стул — ещё укусит!

— Не бойся, Лай добрый. — Вова взял щенка на руки и стал поглаживать его густую дворняжью шерсть.

Потом в Борю стрельнул со шкафа рябым пёрышком воробей.

— Тот самый? — спросил Боря.

— Ага.

И Боря вспомнил, как во время урока Вова, сидевший у окна, внезапно, как ненормальный, сорвался с места, чтобы отобрать у мальчишек воробья, которого они мучили на улице. И отобрал, и принёс — у воробья было перебито крыло. И Анна Дмитриевна, учительница арифметики, даже похвалила Вову.

Вдруг по полу, наискосок, сердито топая, что-то пробежало.

— Ой! — вскрикнул Боря.

— Ёжика не видел? — засмеялся Вова.

Боря крутил головой и оглядывался. Из клеток, подвешенных у окна, попискивали какие-то птички, в аквариуме, как трассирующие пули, носились красные и голубые рыбки, а рядом с ним, в террариуме, медленно двигалась черепаха в панцире, похожем на футбольный мяч, сшитый из кусков…

— Да у тебя тут настоящий зверинец, — сказал Боря. — Ну и парень ты!

— Это ещё не всё. Хочешь, покажу…

— Я верю, не надо, — заторопился Боря. — А где всё мастерит Гена?

— Там у него своё КБ. — Вова кивнул куда-то через стенку и пояснил: — Конструкторское бюро.

— Дай лист бумаги.

Боря извлёк из внутреннего кармана куртки толстенную ручку, нажал на рычажок и, не отводя руки от бумаги, мгновенно нарисовал чёрта с рожками — чёрт был красный. Затем рядом с ним появился точно такой же чёрт, только зелёный, а потом — синий.

— Не нравится? — Боря посмотрел ему в глаза.

— Но я ведь сказал… — опять начал Вова, но тут Боря бросил на пол тугой мяч, и он весело запрыгал по паркету.

— Знаешь, сколько он стоит? И покрышка из синтетики — не порвётся, даже если на гвоздь…

— Да всё равно… Не могу я, и всё…

— Ну хорошо, я ведь не заставляю, — сказал Боря, — только покажи мне его ещё раз. Я не успел как следует рассмотреть руль…

Вова достал с этажерки знакомую коробку. Боря вытащил из неё ангар и через прозрачную крышу увидел лайнер. Стоял он важно и тихо. Боря смотрел на него, а видел ту маленькую подводную чудо-лодку, которая таинственно уходит под воду, и никто, кроме её командира, не знает, откуда и на какую высоту она выстрелит маленькой, игрушечной баллистической ракетой…

— Ну чего ты так держишься за него? — спросил Боря. — Точно скряга, точно жадина… Подумаешь, ценность какая! Не думал я, что ты такой… — Боря спрятал ангар в коробку. — Хорошо, что с тобой поделаешь, завтра же принесу того щенка и ещё ремешок с ошейником…

— Правда? — Вова заглянул ему в лицо, доверчиво тараща свои наивные, совершенно цыплячьи глаза.

— Правда. — Боря взял коробку с лайнером и пошёл к выходу.

Вдруг Вова вцепился в его куртку:

— Постой, не уходи!

— Чего тебе? — быстро спросил Боря. — И не рви, пожалуйста, мою куртку!

— Я раздумал, — сквозь слёзы сказал Вова. — Ты не принесёшь, а лайнер не только мой…

— Уговор дороже денег! — ответил Боря. — На дохлого, можно сказать, попугая сменял лодку, а я даю тебе здорового, породистого добермана…

— Ты только обещаешь! Не хочу! — Вова ещё крепче вцепился в него, но Боря силой отцепил его пальцы от куртки, ринулся к наружной двери и захлопнул её.

— Отдай, отдай! — закричал Вова. — Я не хочу! — и колотил кулаками в дверь, которую с лестничной площадки держал Боря.

Вот как получилось… Что же теперь делать? Отдать? Надо отдать — ведь плачет…

Нет, нельзя. Нельзя отдавать.

Нельзя поддаваться жалости…

Ни за что!

— У Глеба проси теперь лайнер! Понял?

Вова сразу притих и перестал давить на дверь. Боря отскочил от неё и бросился из подъезда.

Глава 8 Хитрый глаз

С коробкой в руке мчался Боря по тротуару.