Заблудшие

— Гриша, справа, — заорал Федька, приметив бородача с РГД-33 в руке. Чижов развернулся и послал в его сторону последнюю очередь. Диск был пуст, и заряжать его было нечем. Высшие силы услышали мольбы и проклятия механика и Sd.Kfz 251 «чихнув» наконец-то завелся. Чижов подобрал оружие убитого рядового и стал отстреливаться вместе с остальными парнями от наседавших партизан. БТР резво помчал на пригорок, прямо на вражеский пулеметный расчет. Лесные мстители убегать не собирались, неизвестно на что рассчитывая. Шальная пуля досталась и их пулеметчику. Он осел на пол бронетранспортера, окрасив стальной лист алой кровью. Гришка схватился за приклад «станкача». Их дуэль с «максимом» была короткой, но кровавой. Sd.Kfz 251 вырвался на проселочную дорогу, оставив на обочине у «максима» два бездыханных тела отчаянных храбрецов. Они добрались в соседнюю деревню, где размещались главные силы батальона. Ротный сразу стал орать, не разобравшись в ситуации. Как они могли бросить своих товарищей, без огневого прикрытия? Вроде-бы Чижов со своим ДП-27 был царь и Бог. Это они бросили своих, а не те сбежали, оставив в заслоне его с Федором? Хорошо хоть Ходаковский разузнал у немцев, как все было. За спасение унтерштурмфюрера Гришка получил благодарность от своего комбата, чем вызвал недовольство Онищенко. Ротный считал Чижова выскочкой и не хотел, чтобы о нем говорили как о герое. Да и кто станет так говорить? Бородай, Зленко или хотя бы тот же Селютин? Если бы он погиб, прикрывая «героический» отход шума, то возможно на его могилке кто-нибудь и проронил скупую мужскую слезу, а так получалось, что они с Федей помогли выскочить из западни немцам, и этим заслужили у комбата уважение. А вот с отходом остальных шуцманов не все было, так гладко. Фактически они бросили немцев и сами смылись. Тут у комбата возникали вопросы, и хорошо, что не к Григорию. По большому счету, Гришке было наплевать, что о нем скажут «шароварники», главное, что он выжил и сможет лишний раз увидеть свою Стешу, так как Ходаковский обещал ему дать отпуск. Эта надежда на встречу сглаживала тот кошмар, с которым ему пришлось столкнуться во время их рейда в Полесье. Сожженные деревни, расстрелянные мирные жители, вот такое неприглядное лицо было у этой войны. Военная машина Рейха катилась катком по судьбам людей и он, к сожалению, был маленьким винтиком в этой машине.

Глава 11

Апрель радовал глаз буйным цветением плодовых деревьев и зеленой листвой на деревьях. Смотря на вишни, одетые в белый цвет, словно невесты в свадебное платье, хотелось просто жить и строить планы на будущее. Наверное, такое желание было у всех людей, а не только у Григория. Но только, к сожалению не всем так повезло, как Грише. Он сидел на подводе груженой чемоданами, баулами и другой ручной кладью евреев, которые под конвоем плелись следом за лошадью. Руководством Рейхскомиссариата Украина было принято решение о создании в городе Сарны еврейского гетто. До войны здесь и так проживало около пяти тысяч евреев, а теперь их свозили сюда со всех окрестных сел и городков. Батальону «шутцманншафта» привалило работенки. С представителями этой нации особо не церемонились. Минимум времени на сборы и пешим маршем в районный центр. Кто-то из местных провожал колонну сочувственным взглядом, а многие только радовались, что в их распоряжение остаются пожитки угнанных семей. Телега скрепя колесами катилась по лесной дороге. Неожиданно возничий натянул поводья и лошадь остановилась.

— Чего ты там? — оторвали Чижова от размышлений, которым он придался, убаюканный мерным ходом повозки. Полицейский повернул голову и увидел впереди несколько подвод в окружении мужиков. Григорий спрыгнул с транспортного средства и подхватил на руки пулемет.

— Чижов, Игнатов, Селютин, посмотрите, кто там, — приказал Василий Зленко, который был у них за старшего. Недовольно буркнув, Селютин поплелся следом заЧижовым. Мужики тоже остановились и внимательно наблюдали за приближающимися к ним полицаями.

— Кто такие? — строго спросил ефрейтор, держа оружие наизготовку. Гриша сместился в сторону, взяв на прицел своего пулемета всю группу мужчин.

— Мы крестьяне из Гуты Степанской, на мельницу зерно везем, — заявил один из них.

— Аусвайс имеется? — попытался и Федька состроить из себя начальника.

— Конечно, — уверенно заявили чужаки. Селютин кивнул подопечному, чтобы тот начал проверку. Чижов стоял в сторонке, прикрывая товарищей от внезапного нападения.

— Чиж, ты такого Станислава Дроздовского знаешь? Он из твоего села, — обратился к нему Игнатов. Григорий подошел поближе и сверил изображение человека на фотокарточки с живым представителем.

— Знаю я его. Он агроном в общине, — опознал поляка шутцман. Федя переключился на второго. И тут среди крестьян Чижов опознал Марека, брата Стефании. Понятное дело, что Марек ни какого отношения к крестьянам не имел и если у него и были документы, то фальшивые.

— Эй, ты! Иди сюда, — поманил Гриша к себе пальцем поляка. Тот опасливо покосившись на полицейских, сделал несколько шагов в сторону Чижова.