Заблудшие души (сборник)

– Какой у них разум? – скептически возразил Игорь. – У них нет, как у нас, абстрактного мышления. У них совсем все иначе.

– А если иначе, значит никакого уважения к ним быть не может? – возмутилась Настя. – Это ты так говоришь, потому что не имел с ними дела. А они ведь понимают больше, чем ты думаешь.

– Я еще в школе это изучал, – равнодушно сказал Игорь. – У них только инстинкты, нет там ни души, ни мысли.

– У тебя у самого нет души, если ты так говоришь, – горячо, с упреком возразила Настя. – Я вот, знаешь, раз с отцом на медведя охотится ходила. Я ведь смелая, ты не думай… Я везде отцу помогала, всегда работала с ним почти наравне. Он раз капкан поставил на медведя, знаешь, когда медведь в петлю попадает? Он может ходить немного, но не дальше, чем веревка ему дает. И вот он почуял, что мы идем, заметался, а когда мы были совсем близко, он понял, что конец ему. И знаешь, что он сделал? Он отошел назад, чтобы позволить нам подойти поближе. Он сообразил, что сможет на нас тогда напасть, если мы рядом. Ну, отец, конечно, остановился подальше, чем длина веревки, и поднял ружье. Если бы ты слышал, как жалобно медведь заревел! Он кинулся на отца, да веревка то его далеко не пустила. Он заметался, заплакал, как человек, ну, отец его, конечно, убил. Я так плакала тогда. Я сказала папе, что больше никогда на охоту не пойду. Я лучше лечить зверушек буду. Ох! – вдруг спохватилась она, – про градусник то совсем забыла. Ну ка, дай посмотрю… – Она просунула ладонь к нему под рубашку и вытащила термометр.

– У-у, батюшки! У тебя температура-то тридцать восемь. Нужно тебе срочно какое нибудь лекарство дать. Я сейчас сготовлю, подожди, я знаю, как оно делается. Полежи спокойно, я счас приду.

Настя вышла и Игорь уставился в потолок, прислушиваясь к обрывкам разговора в соседней комнате. Вскоре он уснул, вернее погрузился в кошмары, не отпускавшие его даже тогда, когда он иногда просыпался. Он дрожал всю ночь, как больной малярией, тщетно пытаясь согреться под двумя одеялами, заботливо наброшенными на него Настей. А ранним утром на пороге появился Савва и скомандовал пронзительным, как звук пилы, голосом:

– Пора вставать и в дорогу. Можешь открыть глаза?

Игорь поднялся, напрягая последние силы и сел, скрестив ноги по-турецки.

– Сейчас соберусь, – со вздохом сказал он. – Дай очухаться.

– Ты нездоров, – озабоченно сказал Савва, внимательно его разглядывая. – Как себя чувствуешь?

– Препохабно. Ничего, пройдет.

В комнату протиснулась Настя и подошла к нему с термометром.

– Смерий температуру, – скомандовала она. – Смерий. Ты на смерть похож. Потом будешь собираться.

– В самом деле, – поддержал ее Савва. Игорь взял термометр и зажал его под мышкой.

– Какая разница, есть температура, или нет? – спросил он. – Все-равно нужно идти.

– Представляешь, какая ты будешь нам обуза, если у тебя что то серьезное? – заговорил Савва, озабоченно сдвинув брови. – Ведь сплава то еще дней пять будет. А если срочная медицинская помощь тебе понадобится? Посмотри на себя в зеркало и поймешь, о чем я говорю. – И, обращаясь к Насте, спросил – Когда вы ожидаете лодку с товарами?

– Должна прити через три дня.

– А следующая?

– Еще через месяц. Всего три раза за лето сюда лодка приходит.

В дверном проеме появились егерь и остальные участники путешествия.

– Тяжело болеет, – заметил егерь, внимательно разглядывая Игоря.

– Сейчас узнаем, насколько тяжело, – сказал Савва, протягивая руку за термометром. Покрутив его на свету он, наконец, разглядел высоту ртутного столба и нахмурился.

– Тридцать девять. И это с утра! Не можем мы тебя взять, Игорь, – решительно заявил он. – Как хочешь. А сами оставаться ни на день не можем. У всех работа.

– Верно, – подтвердил Федор откуда то сзади. – Даже у меня есть сейчас работа в театре. Сторожем, конечно.

– У нас, сам знаешь, – продолжал Савва – нет такой поддержки, как у тебя. Твой отец тебя из любой ситуации выручит.

– Ему не нужна будет помощь отца, – заметил Сергей, обращаясь к Савве. – Я ведь его начальник на работе, не забывай. Все улажу. Мир не перевернется, если он на несколько дней опоздает.

– Оставайся, в самом деле, до лодки, – предложил егерь. – Глядишь, и быстрее их до дому доберешься. Лодка-то два дня всего назад идет. Мотор хоть куда быстро дотащит.

Настя стояла к Игорю ближе всех. Только он мог видеть ее лицо, просящее, ласковое. Казалось, она беззвучно кричала: «Останься! Останься!»

– Ладно, останусь, – вздохнул Игорь, отводя глаза от Насти. – Позвони ты Савва моим родителям и скажи, чтобы не волновались. Если, впрочем, я не приеду раньше вас.

– Добро, – согласился Савва. – До встречи. Мы оставим тебе ружье и немного сухих продуктов, на всякий случай, ну и все твои вещи. Прощай.