Заброшенный в природу

— Лучше откажись от этой мысли, — ответил я, не зная, как его вразумить. Я не мог сообразить, что мне нужно сказать или сделать. Честно признаться, в голове было пусто. Мелькнула мысль, что надо спасаться бегством, но я тут же отбросил ее. Во-первых, умея делать такие гигантские прыжки, он тут же настигнет меня, а во-вторых, я помнил, что это все-таки только сон. Тем не менее, неясность ситуации меня сковывала по рукам и ногам, как бывало и раньше.

В этот миг, сделав еще один прыжок, он оказался на аллее прямо передо мной.

— И все-таки я тебя проткну! — сказал он и пошел на меня мелкими, быстрыми шагами, словно танцуя, но время от времени резко останавливаясь.

— Ты знаешь, — задумчиво сказал я, — в Англии рассказывают о таком же, как ты, только он мог запросто перепрыгивать через заборы и стены. Его называют Джек Пружинные Пятки.

— Я знаю, — ответил он и стал вкрадчиво приближаться ко мне мелкими шажками.

Даже не успев сообразить, зачем я это делаю, следуя инстинкту, я швырнул прямо в него сигариллу. Вернее, осознал, что сделал это, спустя мгновение, когда он был в пяти-шести шагах от меня. Я увидел, что сигарилла попала ему в лоб, и он… исчез. Просто испарился, словно растворившись в воздухе. Я обернулся, чтобы посмотреть, не перепрыгнул ли он через меня снова, и вдруг почувствовал сильную боль в боку. Я понял, что лежу на полу в одной из комнат дома мистера Фрэмптона и проснулся явно от падения с кровати. Взяв еще одну сигариллу, я закурил, чтобы окончательно убедиться в том, что не сплю. Сигарилла раскурилась с веселым треском, разбрасывая искры в темноте. Но сомнение не исчезло. Я поднялся, открыл дверь и, поколебавшись немного, решил, что дело нужно довести до конца. Я вошел в соседнюю комнату, где крепко спал доктор Монардес в белом ночном колпаке, подошел к кровати и потряс его за плечо.

— Это вы, сеньор? — шепотом сказал я.

— Что? — еще не до конца проснувшись, спросил доктор, но открыл глаза.

— Это вы, сеньор? — повторил я свой вопрос.

Он молча смотрел на меня широко открытыми глазами. Так продолжалось несколько минут.

— Нет! — наконец вскричал доктор. — Я святой Николай!

И вымолвив это, он швырнул в меня маленькую деревянную шкатулку, которая стояла на ночном шкафчике.

К счастью, я отреагировал быстро, присев на корточки, и шкатулка лишь ударила меня в плечо. Из нее выпали две запонки.

— Чего тебе надо, дурак? — в сердцах выкрикнул доктор.

— Ничего, ничего, сеньор, — я поспешил успокоить доктора, отступая к двери. — Мне просто нужно было убедиться, что это вы.

— И поэтому ты меня разбудил? — гневно продолжил доктор, но это был скорее риторический вопрос. Приподнявшись на кровати, он стал искать на тумбочке, чем бы еще в меня бросить, но ничего не нашел, да и я уже выскочил за дверь.

Доктор продолжал бушевать. Появился и сеньор Фрэмптон. Мне пришлось рассказать ему, что произошло, после чего я вернулся в свою комнату. Я слышал, как они вдвоем обсуждают случившееся.

— Вы должны прогнать этого болвана, сеньор, — донеслись слова Фрэмптона. «Ах ты, сукин сын!» — подумал я.

— Знаю, знаю! — ответил доктор и добавил еще что-то, но я не расслышал.

А потом он стал перечислять мои достоинства, особо подчеркнув сообразительность и любознательность, мои растущие и углубляющиеся познания в медицине. Наконец доктор выразил уверенность в том, что я стану его достойным преемником, предсказав мне успешную медицинскую карьеру благодаря моим, по его словам, исключительным качествам. Я до сих пор чувствую себя неловко, вспоминая эти комплименты. А вот и подтверждение — слова доктора Монардеса, собственноручно им записанные.

Доктор Монардес: «Сеньор доктор да Сильва является самым успешным и фактически единственным моим учеником. Все другие, называющие себя таковыми, — просто негодяи и самозванцы. Никто другой, кроме доктора да Сильвы (за исключением, конечно же, меня самого!) не знает, как лечить десятки болезней, используя целебную силу табака. И вместо того, чтобы бросать деньги на ветер, чтобы вправду избавиться от своих страданий, какими бы они ни были, или для того, чтобы, послушать поучительную лекцию о табаке в вашем колледже или университете (за скромное вознаграждение!) прошу обращаться единственно к доктору да Сильве. Непременно к нему!

Со всем почтением, Д-р Н. Монардес»

7. ДЛЯ ИЗБАВЛЕНИЯ ОТ ЛЮБОВНЫХ МУК

15 июля 15… года стоял ясный солнечный день. В два часа пополудни я споткнулся о бревно, которое мы принесли для строительства нового хлева, и чуть было не ударился головой о боковую дверь дома доктора Монардеса. Интересно, что случившееся вызвало в моей памяти воспоминания. Дверь была старой, ободранной, ею никто не пользовался. Раньше, когда дочери доктора Монардеса жили с ним, они ходили через эту дверь. А точнее, только одна из них, Магдалена. Старшая дочь Мария была уже замужем и жила с мужем — торговцем, которого звали Родриго де Бризела.