Забудь свой ад (СИ)

— Кто ты? — голос мэра разносился по острову, сбивая дыхание, поднимая внутри него всю злость и неприязнь к этой женщине. Хотелось сделать наперекор, перейти мэру города дорогу, заключить сделку.

— Кто ты? — насмешливо спрашивала женщина. Проникая своим голосом в самые удаленные уголки его сознания. Рыкнув, румпель развел руками широкие листья, выходя на опустевшую поляну. В центре был догорающий костер, а у него старое поваленное дерево, предназначенное для отдыха. Наплевав на осторожность, на голос звучащий из ниоткуда, Румпель устало опустился на бревно. Боль медленно утихала, а силы вновь возвращались в его давно не молодое тело.

— Кто ты?

Он поморщился, не желая разговаривать с фантомом. Покрутив в пальцах трость, он задумчиво вывел на земле букву «Р».

— Кто ты? — невинно поинтересовался родной голос у самого его уха. Мужчина резко развернулся на звук, удивленно смотря на Белль.

— Белль? Что ты здесь делаешь? Нет-нет-нет, тебя тут не должно быть, — он схватил ее за плечи, встряхнув как куклу, вглядываясь в ее бездонные голубые глаза. Девушка невинно улыбнулась, протянув подвешенную на кончик пальца надколотую чашечку.

— Кто ты? — лукаво спросила она, поводив пальцем из стороны в сторону, приковывая чашкой его взгляд.

— Белль, осторожно! — он аккуратно выпустил ее плечи, потянувшись к чашке.

— Так кто ты? — девушка прокрутила на пальце чашку, едва ее не уронив.

— Белль, не надо! — Румпель попытался поймать ее своими руками, но Белль, хихикнув, подбросила чашку в воздух.

— Кто ты?

— Нет! — вскрикнул мужчина, ловя чашку, прижимая ее к своей груди. Символ их любви. То, что будет всегда напоминать ему о его жене даже тогда, когда она отвернется от него. Или исчезнет из его жизни, как сейчас.

— Так кто же ты, Рум? — с другой стороны донесся холодящий кровь знакомый ему голос. Сглотнув, Румпель медленно повернул голову, моля всех Богов ошибиться в своей догадке.

— Нет! — вскрикнул мужчина, испуганно отшатываясь от Пэна. Потеряв равновесие, мужчина упал на землю. Забыв про трость, он отполз от Питера на несколько шагов, подбираясь ближе к костру.

— Так кто же ты? Кто? Ну же! — дьявольская улыбка его отца пугала. Пэн поднялся с бревна, нависнув над валявшимся мужчиной.

— Я-я… — слова не приходили в голову, язык заплетался, а страх медленно подбирался к горлу, начиная душить.

— Ну что ты всегда мямлишь, — уныло протянул Питер, вытаскивая из-за пазухи кинжал Темного. В свете луны он увидел, что на металле все еще было его имя. — Так кто же ты? — Пэн игриво подкинул кинжал, ловя оружие за острый кончик. – Кто? Кто же ты? Кто? Кто? Кто же? Кто ты? Ты – кто? — он игрался со словами так же, как с кинжалом. Ловя оружие то за рукоятку, то за лезвие. Румпель с остекленевшим взглядом от страха следил за кинжалом, единственным оружием, способным его убить. Он боялся, что отец выпустит его и тот вонзится в грудь по самую рукоятку. По лбу стекал пот, конечности онемели, а язык предательски прилип к небу.

— Ну же! Кто ты? — Пэн резко присел на корточки, указывая кончиком лезвия на мужчину. Румпель вздрогнул, отползая еще на полшага, угодив рукой в золу угасающего костра. Пэн забавно фыркнул, проведя кончиком лезвия вдоль нескольких едва державшихся пуговиц на жилетке.

— Отец? — он глумливо поддел кинжалом накидку, от чего Румпель ревниво вернул ее на место. Пэн тихо рассмеялся.

— Муж? — Питер поддел лезвием, рядом лежавшую чашку, швырнув ее в сына. Охнув, Румпель едва успел поймать драгоценный фарфор.

— Может, ростовщик и антиквар? — уныло произнес Питер, подобрав рукой валяющуюся позади него трость. Повертев в пальцах, он бросил ее в догорающий костер. Посыпались искры, и Румпель зажмурился, прикрыв рукой глаза. Огонь вспыхнул, обнимая языками пламени гладкое дерево.

— Или Темный? Кто ты?

Когда мужчина открыл глаза, Пэн протягивал к нему кинжал, рукояткой вперед. Спокойно ожидая, пока он возьмет оружие из его рук. Словно загнанный зверь, ожидая подвоха, Румпель неуверенно протянул руку. Пэн не двигался, все еще протягивая ему кинжал. Резко подавшись вперед, Румпель выхватил его из рук отца и отполз еще на шаг. Лезвие было направлено на Пэна, чашка стояла под боком, а накидка была на шее. Лишь трость жалобно потрескивала в слабом огне.

— Кто ты, Рум? — тонкие губы отца вновь растянулись в дьявольской улыбке, в ловких тонких пальцах откуда-то появилась соломенная кукла, и Румпель в панике стал проверять карманы брюк. Усмехнувшись, Пэн с ненавистью швырнул куклу в сына. — Кто ты? Трус? Кто ты, Рум? — Румпель зажмурился, прижав к себе куклу, сжимаясь, желая спрятаться от отца.

— Отвечай! Кто ты! — рявкнул Пэн, приближаясь ближе.

— Я..я… — мужчина не знал, какой ответ был правильным. Он не знал, кем он был, чего от него хотел Питер Пэн. — Я…