Забулдыжная жизнь

Перед Новым годом в офис не явился Клек. Ожидалась крупная партия товара, а без главбуха оформление документации выглядело затруднительно. Ему звонили, но трубку не брали.

– Поехали, проверим! – Банан натянул куртку. – Зачем пистолет взял? Гриша, ты же культурный человек! В тюрьме сидел, все понимаешь. Бытие бессмысленно, если в нем нет места женщинам, водке и азартным играм под интерес. Возможно, Василий загулял. Имеет право! Правда, о делах забывать – нехорошо.

Город утопал в сугробах. С неба на него сыпалось конфетти и безмолвие, вытяжные трубы курились прозрачным дымком. Казалось, это был вовсе не дым, а дыхание окоченевших зданий.

Банан вдавил звонок, прислушался. Никто не открывал.

– Не нравится мне это!

Гриша бывал уже в этом доме и даже знал хозяйку. Однажды он изрядно напоролся в гостях у бухгалтера. Жена Клека работала в ночь, и никто не мешал посиделкам. Обильное возлияние усыпило Васю в кресле. Гриша разделся и лег в спальне, на супружеское ложе. Проснулся он оттого, что кто-то лез под одеяло. Грише померещилось, будто он спит дома с подругой. Любовь получилась ласковой и красивой. Удовлетворенная женщина разомлела, уткнулась в подушку и вскоре засопела. Очнулся Гриша от сушняка. За окнами светало. Тут-то к нему вернулась память. Рядом лежала совсем не его подруга, а жена бухгалтера. «Боже мой! – воскликнула Гришина совесть. – Надо валить!» – он тихо оделся и ушел. Днем в офис приковылял Клек. Глупо улыбнулся и поставил на стол бутылку водки.

– Представляешь, – сказал он Грише, – просыпаюсь в зале, осторожно раздеваюсь и ложусь к жене. А она прижалась и шепчет спросонья: «Спасибо за подарок, милый!» – ничего не понимаю!

Ударом ноги Гриша вышиб знакомую дверь. Болезненно крякнув, та выставила напоказ металлический клык замка и пропустила компаньонов в темную прихожую. В комнате на диване съежилась жена бухгалтера. Она испуганно смотрела на коллег мужа и прижимала сына. Повсюду валялись вещи. Спортивная сумка, набитая до отказа, готовилась к путешествию.

– Что за погром? Куда муженек делся? Поругались?

Женщина сильнее обняла ребенка. Было очевидно, что она боится сказать правду.  Банан пытался ее разговорить, но бесполезно. Супруга Василия вздрагивала и глотала слезы.

– Дети молчат, мамы молчат. За все приходится отвечать отцам! Но где они? Где эти лукавые аферисты с ликами ангелов и деревянными ногами?

Гриша забрал у нее мальчишку. Тот опустил плечи и заплакал.

– Пойдем, сиротка! У тебя больше нет мамы.

Жена бухгалтера повалилась на колени. Язык ее развязался.

     Клек купил три билета до Саранска. В ста километрах от столицы Мордовии в глухой деревне жила его теща. «Там-то нас никто искать не будет! Отсидимся, снимем денежки со счета и рванем куда-нибудь в Подмосковье», – планировал он. Бухгалтер прохаживался по перрону и поглядывал на часы. С минуты на минуту ожидался поезд, а жена-копуша все не появлялась. Раздражение росло, пачка сигарет пустела. «Черт с ней, сама доберется, если что!» – Клек поднял воротник и сунул руки в карманы.

Он единственный, как казалось бухгалтеру, понимал, что рано или поздно фартовая жизнь закончится. Если Гришу и Банана не пристрелят конкуренты, то их «Меркурий» проглотит более крупная коммерческая структура – дело времени. Об этом долбил еще Карл Маркс, но партнеры по бизнесу «Капитал» не читали, а разжевывать им философию лохматого еврея Василию не хотелось. Еще с убийства Рябины его терзала мысль – перевести банковские счета «Меркурия» на фирму-однодневку. А уж потом… И вот это удалось!

– Привет, Вася! Встречаешь кого-то? – как щелчок затвора прозвучал голос Банана.

«Не успел!» – обреченно подумал Клек.

– Поехали домой, там Гриша ждет! Гриша порядочный, не то что некоторые. Он тебе свой старый костюм подарить хотел, но передумал. Решил, что ты в нем утонешь, а хоронить за свой счет Гриша никого не собирается. Вообще, Василий, жить долго и счастливо – удел умственно ограниченных людишек. Обычно, это дауны, которых ничего не волнует. Гордись собой – ты человек думающий. Гомо сапиенс, короче говоря!

Железная мурена подплыла к перрону. Отражая стеклянными глазами солнце, она лязгнула позвонками и раздавила мечты бухгалтера.

Похождения Люси Вахрушиной