Забвение (ЛП)

Приняв душ и побрившись, я направился на улицу. Звезды мерцали в темном небе. Сойдя с крыльца, я посмотрел на дом по соседству. Как и я и думал, на подъездной дорожке была только машина Кэт. Ее День рождения, и она проводит вечер в одиночестве.

Это отстой.

Я знал, что мне нужно сделать. Мне не нравилось, как мы расстались прошлой ночью, мне нужно было извиниться.

В одно мгновение я оказался перед ее дверью. Громкая музыка доносилась изнутри. Я постучал, но мне стало очевидно, что даже если я выбью дверь, Кэт все равно не услышит меня. Я взялся за дверную ручку, и обнаружил, что дверь не заперта. Я замялся, задаваясь вопросом, должен ли я войти, но потом я услышал ее — ее пение.

Я открыл дверь и шагнул внутрь. Музыка была громкая и стала намного четче. Это была старая песня — «Голоден как волк». Закрыв за собой дверь, я медленно усмехнулся, когда ее голос стал громче.

— Запах и звук, я потерян и найден. И я голоден, как волк. Что-то по курсу, это разногласие и рифма. — Кэт появилась в коридоре, рядом с прачечной, спиной ко мне она взмахнула руками и подняла их над головой, но мое внимание было приковано к носкам до колен, в которые она была одета. И шортикам, но в основном к носкам. На них были… олени. — Все, что угодно, ла-ла-ла — мой рот жив, внутри все работает и я голоден, как…

— На самом деле, «я вою и скулю, я иду за тобой», а не бла-бла-бла или еще что-то.

Кэт вскрикнула и обернулась. Ее нога поскользнулась, и, прежде чем я успел поздороваться, она приземлилась на свою задницу. Ее руки поднялись к груди.

— Святое дерьмо. Думаю, у меня сердечный приступ.

— А я думаю, ты отбила себе задницу. — Я едва сдерживал смех.

Распластавшись в коридоре, она уставилась на меня.

— Какого черта? Ты что всегда без спроса входишь в чужие дома?

— И слушаю девушек, способных уничтожить песню за считанные секунды? Ну, да, есть у меня такая привычка. На самом деле, я несколько раз постучал, но услышал… как ты поешь, и дверь была не заперта. — Я пожал плечами. — Поэтому я позволил себе войти.

— Я вижу. — Она встала, поморщившись. — Ох, приятель, возможно, я действительно отбила себе задницу.

— Надеюсь, что нет. Я немного неравнодушен к твоей заднице. — Я сверкнул быстрой улыбкой. — У тебя очень покраснело лицо. Уверена, что не ударилась им, пока падала?

Она застонала.

— Ненавижу тебя.

— Я так не думаю. — Я взглянул вниз. — Симпатичные носки.

Растирая зад так, что заставила меня позавидовать своей руке, она послала мне сердитый взгляд.

— Тебе что-то нужно?

Сунув руки в карманы, я прислонился к стене.

— Нет, мне ничего не нужно.

— Тогда зачем ты вломился в мой дом?

— Я не вламывался. Дверь была не заперта, и я услышал музыку. Я догадался, что ты здесь одна. Почему ты занимаешься стиркой и поешь хиты 80-х в свой день рождения?

Ее глаза расширились.

— Как… как ты узнал про мой день рождения? Даже не думаю, что сказала об этом Ди.

Я улыбнулся ей.

— Помнишь ночь, когда на тебя напали у библиотеки, и я поехал с тобой больницу? Когда ты давала свою личную информацию, я подслушал.

— Действительно. — Она уставилась на меня. — И ты запомнил?

— Да. В любом случае, почему ты занимаешься домашней работой в свой день рождения?

— Очевидно, я какая-то неправильная

— Это очень неправильно. О, слушай — Я посмотрел в сторону гостиной, откуда звучала музыка. — Это же «Глаз тигра». Не хочешь попеть с ними? Может, побегаешь по лестнице, раскачивая кулаками в воздухе?

— Деймон. — Она прошла мимо меня, вошла в гостиную и взяла в руки пульт, приглушая музыку. — Серьезно, что ты хочешь?

Я последовал за ней.

— Я пришел извиниться.

— Что? Ты опять будешь извиняться? Даже не знаю, что сказать. Вау.

Я нахмурился.

— Знаю, для тебя большой сюрприз, что у меня есть чувства и поэтому иногда я чувствую себя паршиво, если виноват в чем-то.

— Подожди. Я должна записать это. Дай только возьму телефон. — Она повернулась, осматривая журнальный столик.

— Кэт, ты не помогаешь. Я говорю серьезно. Это… тяжело для меня.

Она закатила глаза.

— Ладно, извини. Может присядешь? У меня есть торт. Он мог бы немного подсластить твое неловкое положение.

— Меня ничто не смягчит. Я холоден, как лед.

— Торт сделан из мороженого с очень вкусной хрустящей серединкой.

— Ладно, это может сработать. Хрустящая серединка моя любимая, — сказал я.

— Ладно, — сказала она тихо. — Тогда пошли.

Мы прошли на кухню. Кэт схватила резинку для волос со стойки и затянула свои волосы в хвост.

— Какой кусок тебе отрезать? — Она достала торт из холодильника.

— А сколько тебе не жалко?

— Да сколько пожелаешь. — Она схватила нож из сушки и расположила его поверх торта.

Я взглянул на торт через ее плечо.

— Больше.

Она подвинула нож в сторону.

— Еще больше.

Она переместила нож еще на несколько дюймов.

— Идеально, — сказал я.

Кэт попыталась разрезать торт, но ей дался лишь один дюйм.

— Ненавижу резать эти долбанные вещи.

— Дай я попробую. — Я подошел к ней, и наши руки соприкоснулись, когда я забрал у нее нож. — Нужно подержать его под струей горячей воды. Тогда он легко пройдет насквозь.