Забыть убийство

— Толик! — произнес Хамза, старательно избегая встречаться взглядом с глазами собеседника. — С тобой какие-то непонятные истории! То ты кого-то видел, то не видел. Объяснения этому никакого нет, а выглядит всё ой как странно! И после этого ты хочешь, чтобы я тебе дал в руки пистолет и на объект поставил?

По нему было видно: ни за какие коврижки.

— И что же теперь? — мрачно поинтересовался Китайгородцев.

— Ты сейчас отдыхай, силы восстанавливай…

— А потом-то что? — проявил настойчивость Китайгородцев.

— А потом обследование будешь проходить, — озвучил Хамза то, о чём ему совсем не хотелось говорить.

Китайгородцев выразительно постучал себя пальцем по лбу и посмотрел вопросительно на шефа.

— Ты же понимаешь, Толик — у тебя сейчас не с ногой главные проблемы, — пробормотал Хамза.

С головой у Китайгородцева проблемы.

Не видать ему работы в ближайшее время.

И в дальнейшем, возможно, тоже.

* * *

В отсутствие Китайгородцева на вещах и на мебели в его квартире осела пыль. Китайгородцев провёл пальцем по столешнице — остался след.

В прежние времена, ещё до ранения, у него случались выходные дни. И в отпуск ему доводилось уходить. Но он всегда знал, что по окончании отдыха его снова ждёт работа. А сейчас у него было такое чувство, будто его нынешний «отпуск» не закончится никогда. Непривычно. Он был растерян. Впереди — много дней, и он не знал, чем их займёт. Потом он подумал о том, что за эти дни полного бездействия изведёт себя. Он ни о чём другом не сможет думать кроме того, что с ним, возможно, не всё в порядке. И с каждым днём будет всё труднее держать себя в руках.

Хамза его к работе не допустит.

На ближайшее время Китайгородцев должен сам найти себе работу.

Он уже почти не сомневался.

Он позвонил Потёмкину.

* * *

Потёмкин был в Москве и собирался вскоре выехать в Рязанскую область. С «сеансами гипноза», как он выразился.

Звонку Китайгородцева он обрадовался. По-видимому, не очень рассчитывал на это после их с Китайгородцевым беседы на безлюдной подмосковной платформе.

— Но у меня есть несколько условий, — сказал Китайгородцев. — Без этого я на вас работать не смогу.

— Условия — какие? — спросил Потёмкин.

— Первое: вы рассказываете мне всё о своих недругах, в подробностях.

— К чему вам это? — не проявил энтузиазма Потёмкин.

— Я должен знать обстановку вокруг вас. Знать, откуда ждать неприятностей. Это раз. Второе: мои рекомендации вы выполняете беспрекословно.

— Что ещё? — спросил Потёмкин.

— Ничего. Только это.

То ли Потёмкина подкупила краткость списка, то ли ему деваться было некуда, но он, не раздумывая долго, сказал:

— Хорошо, я согласен.

* * *

До недавних пор организационно-охранное обеспечение гастрольной деятельности мастера гипноза, магистра, академика Международной академии психоанализа и вице-президента Фонда парапсихологических исследований Иосифа Потёмкина предоставляли три молодых разгильдяя, один из которых, несмотря на молодость, успел отсидеть четыре года за грабёж (и его условно-досрочное освобождение, по мнению Потёмкина, само по себе могло бы стать поводом для нового уголовного дела), а двое его товарищей были несудимы, но это, как сказал Потёмкин — «пока».

Самым обидным в этой истории для магистра и академика было то, что троицу шалопаев он сам и пригрел, сойдясь с ними совершенно случайно в одной из неказистых гостиниц отнюдь не самого ближнего Подмосковья. Гастролируя по маленьким российским городкам, Потёмкин время от времени сталкивался с такими неприятными сторонами жизни, с которыми ему сталкиваться было непривычно и даже страшно, и он со временем дозрел до мысли о том, что в одиночку справляться с трудностями ему слишком тяжело. Однажды где-то за Уралом к нему в гостиничный номер ввалилась ватага крепких, как дубки, ребят, которые назвались местными братками, сообщили Потёмкину, что все артисты, которые приезжают в этот город, находятся под их, братков, защитой, и все без исключения за эту защиту платят. Потёмкин долго торговался с ними, первоначально названную цену сбил, но заплатить заплатил, и только позже узнал о том, что за последние несколько лет он был единственным гастролёром, который заехал в эту глухомань. В другой раз и в другом городе во время сеанса гипноза молодёжная компания («Все они были сильно пьяны», — не преминул сообщить Потёмкин) заподозрила, что им морочат головы, и всё происходящее — это не гипноз, а банальное надувательство, из-за чего случился скандал. Вывести бузотёров из зала было некому, сеанс сорвали. И практически всегда перед Потёмкиным во весь рост стояла проблема личной безопасности. Работал он, как правило, за наличные, получая деньги за проданные билеты из рук в руки, и эти деньги ему ещё надо было довезти до Москвы в целости и сохранности.