Забыть Веронику

Я молчал потому, что говорить было нечего. Еще пять минут назад я собирался сказать Ксении, что ее беременность легко можно прервать медицинским путем. А теперь сообразил, что стоит мне только произнести слово «аборт», и Ксюха сразу шандарахнет меня вон той тяжелой вазой, стоящей на тумбочке.

— Нет, что ты. Я не отказываюсь от ребенка, и я не собираюсь с тобой расставаться. Рожай, и все будет как раньше.

— То есть как?

— Ну, продолжай жить с Савелием. Пусть он думает, что ребенок — его. А я буду по мере возможностей участвовать в воспитании…

— Ты идиот?.. Нет, Андрюша, это не вопрос, это утверждение! Во-первых, Савелий не поверит, что ребенок от него. Он знает, что это невозможно, потому что он всегда презерватив надевал. А во-вторых, я не желаю, чтобы мой ребенок рос с чужим человеком. Тем более с таким, как мой муж. Что он может дать мальчику или тем более девочке, чему может научить?..

— Ну хорошо, хорошо, — в отчаянии сказал я. — Разводись с ним. Снимешь квартиру где-нибудь неподалеку, и будем с тобой встречаться. Часто будем встречаться, обещаю. И ребенок будет знать, что я — его отец.

— И на что я буду жить?

— Я буду тебе помогать. Много дать не смогу, я тебе уже объяснил, что финансами в нашей семье я не распоряжаюсь. Десять, даже пятнадцать штук в месяц смогу выделять из зарплаты…

Ксения молча смотрела на меня снизу вверх. Не обязательно было иметь навыки психолога, чтобы прочесть в ее взгляде разочарование и презрение.

— Не думала я, что ты так поведешь себя в ситуации, когда нужно будет принять трудное решение. Вот вы какие, мужики… Ты очень слабый человек, я теперь вижу. Нет, я не верю, что тебе на нас плевать, на меня и на нашего ребенка. Ты не подонок. Ты хороший и добрый, ты нас любишь. Ты просто слабый. Ты боишься выйти из… как это называется… я недавно по телевизору слышала, в реалити-шоу… Из зоны комфорта, во! Ну хорошо, я тебе помогу. Твоя жена сейчас дома?

— Не знаю.

— Впрочем, какая разница… Все равно я ее увижу, я же знаю, где вы живете. Я сама ей все скажу. Я заберу тебя у нее. Похоже, в наше время с мужиками только так и надо, как с мешками. Сами вы ничего не можете… Если ты боишься, можешь не присутствовать при нашей разборке. Побудь здесь, попей пока чаю, а я схожу к твоей.

В ее голосе сквозила такая твердость и непреклонность, что я сразу понял: дальнейший спор не имеет смысла. Передо мной не девушка и не женщина, передо мной будущая мать. И этим все сказано. Давить логикой, взывать к разуму — бесполезно.

— Милая моя Ксюшенька, — произнес я, просительно заглядывая ей в глаза. — Ты права, ты полностью права. Да, я поддался слабости. Да, спасовал перед трудностями… Ты думала, что раз я мент, значит, должен быть героем, да? Отважным и мужественным, да? А я слабый на самом деле. Вот потому и испугался… Но я справлюсь. Конечно, мы с тобой будем вместе. И малыша ты родишь, обязательно. И будем жить одной семьей. Я обещаю тебе, сегодня же скажу Светлане, что ухожу от нее. Считай, что я уже разведен… Не дуйся на меня, Ксюха. Я тебя и нашего сына не променяю ни на какие бабки…

Я говорил и говорил, не отводя взгляда от ее лица. Я говорил те слова, которые Ксюха хотела слышать. И видел, как меняется, оттаивает и расслабляется ее лицо. Она мне верила. Как и всегда, она верила в то, во что ей хотелось верить. Бывают такие натуры…

— Я знала, что ты одумаешься, — широко улыбаясь, промолвила Ксения. — Не наговаривай на себя. Вовсе ты не слабый, ты умный и сильный. На минутную слабость имеет право даже самый сильный человек. Молодец, что одумался… Все, Андрюша, договорились. Ты сегодня объяснишься со своей, а я — с Савелием. А завтра… Есть у меня одна подруга, она как раз квартиру сдает. Далеко, правда, в Заозерном районе, тебе на работу неудобно ездить будет. Но ничего. Поживем пока у нее, а потом найдем более подходящее жилье. У нас с тобой классная семья будет, увидишь!..

Она ласково обхватила ладонями мою голову и прижала к себе, так что мой нос оказался в ложбинке между ее грудей. На нашем альковном языке это означало приглашение к любви. Я томно вздохнул и потянулся к ней, но в этот момент завибрировал мой телефон. Звонила Светка. На звонок я не ответил, но и продолжать любовные игры тоже не стал. Нужно было торопиться.

Выйдя из квартиры Ксюхи, я первым делом перезвонил жене и заверил ее, что через несколько минут буду дома. Спустился вниз и возле подъезда увидел того самого Сашку Лютикова, которого полчаса назад повстречал на лестнице. Только теперь он выглядел раздраженным и злым.

— Андрей Сергеевич, пойдемте, покажу, что с нашей тачкой сделали, гады! Руки бы с корнями вырвать, блин…

За домом располагалась небольшая автостоянка. Просто асфальтированный пятачок, без всякого ограждения. Мы подошли к «Ладе» тринадцатой модели, которую Сашка купил незадолго до того, как получил срок. Я сразу понял, чем вызвана перемена в его настроении. Через всю левую сторону машины, от переднего крыла до заднего бампера, тянулись корявые буквы, исполненные краской ядовито-малинового цвета: «ВЕРНИ ДОЛГ!»