Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Одним из таких наиболее щекотливых моментов в ходе сражения был прорыв части турецких войск в Каир. То, что его не удалось предотвратить, поставило французскую армию на грань катастрофы. С появлением мамлюков и турецких солдат в столице Египта полумиллионный город немедленно восстал против неверных. Та горсть французских солдат, что оставалась в Каире, - напомним, их было менее 2 тыс., с огромным трудом удерживала несколько ключевых пунктов, но, разумеется, уже не могла контролировать весь город. Фактически Восточная армия лишилась тыловой базы и оказалась в оперативном окружении - в случае неудачного исхода сражения отступать ей было бы некуда.

Много лет спустя артиллерист Ришардо так скажет об этом в своих мемуарах: «Задают вопрос: “Как получилось, что Клебер не предвидел намерения визиря и не предусмотрел эффективных мер, дабы воспрепятствовать проникновению вражеских войск в Каир?” Насколько я знаю, на этот вопрос нет ответа, и мне самому нечего сообщить на сей счет, кроме того, что это была ужасная вещь»{563}.

Вероятно, именно для предотвращения столь опасного поворота событий Клебер и предпринял обходной маневр правым флангом. Если бы дивизии Фриана удалось выйти в тыл турецкому авангарду, стоявшему в деревне Матария, и отрезать неприятелю пути отхода, то в окружении оказались бы уже турки: им оставалось бы только сдаться или быть уничтоженными.

Тем не менее прекрасно задуманный план не удался и часть группировки противника все же прорвалась в Каир. Вот как это описано в «Докладе» Клебера:

«Пока осуществлялось такое продвижение [дивизии Фриана], я заметил, что отряд турецкой кавалерии и пехоты вместе со значительными силами мамлюков, сделав большой крюк по возделанным землям, направляется к Каиру. Гидам был дан приказ их атаковать. Они [враги], встретили атаку и, получая все новые подкрепления, окружили наших. Исход схватки был бы для нас печален, если бы 22-й конно-егерский и 14-й драгунский полки не пришли тотчас на помощь. После долгого и упорного боя враг обратился в бегство и, скрывшись по полям у нас из виду, продолжил движение к Каиру»{564}.

При таком изложении событий прорыв выглядел как спланированная акция неприятеля, удавшаяся благодаря его значительному численному превосходству. Тем самым случившееся представлено как следствие непреодолимых обстоятельств.

Вместе с тем подобная версия оставляет осведомленного читателя в некотором недоумении. Если командующий французской армией действительно заметил начавшийся прорыв значительных сил неприятеля в сторону Каира, то почему приказ атаковать их получили только гиды, число которых, как мы ранее видели, не превышало пяти-шести десятков и даже с приданным им эскадроном гусаров едва

ли было больше сотни? И то, что французские кавалеристы, столкнувшись с превосходящими силами неприятеля, немедленно оказались в критическом положении, из которого их пришлось выручать введением в бой дополнительных сил, не свидетельствует ли, скажем мягко, о недостаточной обдуманности полученного ими приказа?

Разрешить возникшее недоумение позволяет знакомство с гораздо менее известным, чем «Доклад» Клебера, источником - уже упоминавшимся выше «Подробном отчете о сражении при Гелиополисе и осаде Каира» штабного офицера Мишо. Составленный по свежим следам событий, этот документ предназначался для внутреннего пользования и готовился без оглядки на мнение публики. В результате содержащееся там описание событий выглядит более логичным, хотя, быть может, и не столь героическим:

«Армия поднялась на возвышенность [деревни] Матария; левое крыло, которое должно было ее атаковать, открыло интенсивный артиллерийский огонь, чтобы выбить неприятеля. Толпа пеших людей выбежала оттуда и рванулась в поля левее нас, делая крюк, дабы выйти нам в тыл. Белый флаг над головами этой беспорядочной кучи народа наводил на мысль, что это крестьяне идут просить пощады для своей деревни. Рота конных гидов была отправлена выяснить, что происходит, и доставить их флаг.

Как только гиды приблизились, из Матарии выехала колонна турецкой кавалерии, бросившаяся на помощь своим пехотинцам. Между гидами и [турецкими] кавалеристами завязалась схватка, в которой гиды, менее многочисленные, должны были потерпеть поражение. Отправленный им на помощь 22-й конно-егерский полк атаковал и рассеял турок. То же сделало резервное каре дивизии Рейнье, и поле боя в этом месте полностью осталось за нами»{565}.

Уже знакомый нам гусарский офицер Девернуа, чей эскадрон был в тот день прикомандирован к отряду гидов, тоже принял участие в деле: