Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Солдаты! Мой долг указать вам на совершаемую вами ошибку и на то пятно, которое вы оставляете на репутации своего соединения, всегда отличавшегося как дисциплиной, так и храбростью. Вспомните, что потомство, более строгое, чем вы думаете, припишет это движение скорее трусости, чем тем мотивам, которые вы сегодня назвали. Я оставляю в ваших руках оригиналы приказов, которыми меня известили о приближении неприятеля. Это - единственное оружие, которое у меня есть, и его должно быть достаточно для людей, имеющих честь. Если вы окажетесь глухи к этому гласу, мне не останется ничего другого, как оставить вас с вашим мятежом, предупредив, что выступаю ровно в полдень со всеми теми, кому еще дороги честь, слава и безопасность армии»{333}.

Впрочем, отправив офицеров и унтер-офицеров по месту назначения (за что ему позднее достанется от Клебера{334}), сам Вердье никуда не ушел. Действительно, покидать город еще и командующему, оставляя Дамьетту в полном распоряжении бунтовщиков, оказалось бы и вовсе странным решением.

На следующий день, 24 ноября, Вердье доложил Клеберу, что ситуация на внутреннем фронте не только не изменилась к лучшему, но и усугубилась:

«Имеющиеся у меня войска, мой генерал, по-прежнему находятся в состоянии бунта. Они по-прежнему упорствуют, отказываясь выходить из города для несения какой-либо службы, пока не получат денег. Я предпринимал все возможные меры по отношению ко всем частям, и я ничего не добился.

Только 300 человек из 2-й [легкой полубригады], включая офицеров и нескольких унтер-офицеров, отделились от остальных и выступили в соответствии с заданием. Сейчас они находятся в Омсареже (Omsareges). Из всей кавалерии, которую я сначала отправил в Фарескур (Farescourt), чтобы отделить ее [от бунтовщиков], там остался только 18-й [драгунский полк], а прочие покинули своих офицеров и увеличили число мятежников»{335}.

Вердье срочно занял в городе 10 тыс. патаков (ок. 32 тыс. ливров), чтобы покрыть хотя бы часть долга перед солдатами. Кроме того, он потратил на те же цели 5921 патак (ок. 19 тыс. ливров) поступлений из Мансуры. Однако ничто не помогало: мятежники требовали полного расчета, будучи уверены, что точно такие же события в этот самый момент происходят и в Каире. Кроме того, они заявили, что в Катии ранее уже служили и не собираются туда возвращаться. В заключение Вердье написал:

«Я не знаю, когда это закончится, поскольку сейчас окружающие меня люди заявляют, что хотят получить всё, что им должны, после чего они еще посмотрят, что им делать. Это всё приняло настолько плохой оборот, что теперь ничего не делается без приказа их предводителей, а оставшихся у них офицеров не слушают и совсем не признают, сказав им, чтобы сидели тихо у себя дома. Однако ко мне они еще сохраняют некоторое уважение. Полагаю, у них нет другого намерения, кроме как принудить меня выдать им всё, что им должны. Можете представить себе мое положение, если они будут настаивать.

Должен вас также предупредить, что порядок в городе ни на мгновение не нарушался, и теперь тут стало даже более спокойно, чем раньше, поскольку они хвастаются, что в данном отношении их невозможно упрекнуть»{336}.

Только 25 ноября генерал Вердье взял ситуацию под свой контроль: «Наконец-то, мой генерал, - сообщил он Клеберу, - мне удалось заставить эту проклятую 2-ю [легкую полубригаду] выступить». Перед этим, однако, зачинщики бунта заставили его выдать им сертификаты об их полной невиновности. «Если эти сертификаты когда-нибудь будут вам предъявлены, мой генерал, - продолжает Вердье, - рассматривайте их как доказательство вины»{337}.

Наряду с мятежной полубригадой «отличились» также 9-й и 20-й драгунские полки. Предводители бунтовщиков из этих частей, по свидетельству Вердье, предлагали «бить офицеров и унтер-офицеров, капитулировать перед неприятелем, чтобы вернуться во Францию, и даже захватить всю власть; они много кляли тех генералов, которые уезжают один за другим, увозя с собою сокровища Египта»{338}.

Бунт прекратился сам по себе в силу целого ряда факторов. Сыграла свою роль выплата командующим округом двухмесячной задолженности по жалованью за счет занятых им средств. Не поддержали мятеж военнослужащие других частей гарнизона Дамьетты - весь 18-й драгунский полк и значительная часть личного состава 32-й линейной полубригады. Но самым главным, по-видимому, было то, что бунтовщики не получили поддержки из Каира, которая им, вероятно, была кем-то обещана. «Мне удалось выведать, - замечает Вердье, - лишь то, что восстание было подготовлено в Каире, откуда мятежники получили письма»{339}.