Забытое царство

По мере роста благосостояния обитателей поселений культуры Джемдет Наср, вероятно, расширялась и становилась все более выгодной для Алалаха торговля лесом. Соответственно в слое XIV мы обнаруживаем, что городской храм полностью перестроен, а наблюдения, сделанные нами в «стратиграфическом шурфе», показывают, что и в жилых кварталах также были построены новые дома, гораздо более прочные и имеющие лучшую планировку, чем в предыдущий период. Большое количество прекрасной расписной керамики тоже свидетельствует о процветании. Как и дома, новый храм не повторяет планировку своего предшественника. На поднятой террасе, образованной из засыпанных и выровненных развалин, возведено простое строение с открытым передним двором, обнесенным невысокой стеной. Ширина переднего помещения храма немного превышает глубину, а позади него располагалась большая, почти квадратная комната, собственно святилище.

Эти радикальные изменения не означали, однако, полного отхода от традиции, поскольку в середине святилища, почти заполняя его, сохранялась старая «мастаба», относящаяся к слою XVI (рис. 3). Нижняя ее часть была теперь погребена под полом, но она по-прежнему возвышалась на четыре или пять футов. Это было единственное сооружение в святилище, по существу построенное вокруг него, и нам остается только предположить, что своим священным характером помещение было обязано присутствию в нем этой древней реликвии. Но связь с прошлым заключалась не только в ней одной.

Другая важная особенность храма слоя XVI — любопытное сооружение, возле которого сжигали жертвоприношения; оно унаследовано от прошлого. Это сооружение помещалось на юго-восточном конце двора, и массивный фасад нового здания перекрывал его так, что и следов не было заметно, но тем не менее общий принцип расположения жертвенника для сожжений был сохранен, и в первой комнате мы нашли большую печь или очаг против внутренней стороны фасадной стены, т. е. на юго-восток от «мастабы»; это позволяет предположить, что храмовой ритуал начинался с сожжения жертв, а затем производились какие-то действия во внутреннем святилище с кирпичной скамейкой.

Такова была первоначальная планировка здания, но с течением времени важные перестройки придали ему несколько иной характер. К внутренней стороне задней (северо-западной) стены святилища была добавлена новая кирпичная кладка, столь толстая, что она полностью заблокировала проход между этой стеной и «мастабой». Одновременно все пространство между «мастабой» и северо-восточной стеной, было заложено кирпичом, что превратило его в большую платформу, которая поглотила половину комнаты. В переднем помещении такая же кирпичная кладка была добавлена к обеим боковым стенам, в результате их толщина была доведена до 17 футов; юго-западная кладка была ровная, но на северо-восточной имелась глубокая центральная ниша; широкая кирпичная скамья была пристроена к северо-западной стене. Утолщение стен потребовалось, очевидно, в связи с увеличением их высоты, и можно предположить, что храм приобрел вид величественной башни.

Перестройка внутренних помещений и замена в святилище расположенного в центре возвышения массивной платформой в конце комнаты связаны, по-видимому, с изменениями в ритуале. Ниша в боковой стене внешней комнаты и скамьи вдоль стен создают впечатление, что комната превратилась в помещение для отправления культа. В то же время пол в обеих комнатах был поднят и открытый передний двор был вымощен кирпичом до более высокого уровня. Первоначально двор имел два уровня; перед фасадом храма он был на одной высоте с порогом входной двери, но на расстоянии 10 футов от стен понижался на 18 дюймов. Этот нижний пол был глинобитным в отличие от выложенного сырцовым кирпичом верхнего пола, идущего вдоль стены. Мы обнаружили, что эта более низкая часть двора наполнена (под кирпичной кладкой более позднего пола) мусором — пеплом, костями животных, осколками глиняных сосудов, отходами жертвоприношений. Конечно, не исключено, что мусор использовался здесь как основа для нового пола во время перестройки, но скорее всего он накапливался постепенно, так как обычно отходы от жертвоприношений сваливались тут же, на храмовом дворе.

Для нас подобное отношение к священному месту может показаться странным, но это вполне соответствует нечувствительности к такого рода вещам, характерной для Ближнего Востока; в конце концов мусор ведь тоже был священным. Интересно, что один из черепков был от стандартного светильника того типа, который получил название «бокал для шампанского», очень распространенного в гробницах раннего бронзового века в Каркемише, где более 60 подобных экземпляров найдено в одной только гробнице[10]. Присутствие такого светильника в храме Атчаны указывает на связь между Алалахом и Каркемишем, что очень важно, так как культуры этих двух городов имеют очень мало общего.