Забытый принц

– Жила-была Кеаск. Прекрасная, своевольная и гордая богиня рек, озер и русалок. Встретила она однажды во дворце Мюридхака ослепительно красивого и такого же заносчивого повелителя морских чудовищ Эхнатаима. Холодный, непреклонный и надменный демон влюбился в Кеаск, словно мальчишка. Он прощал ей любые капризы, терпел скверный нрав и приносил к ее ногам все, что та пожелает. Однажды Кеаск встретила оракула, который предсказал ей, что рядом с Эхнатаимом она уснет вечным сном, и продлится так до тех пор, пока силы одного сердца не хватит для двоих. Испугавшись такой перспективы, Кеаск решилась на отчаянный поступок. Она погрузила того, кто любил ее больше жизни, в сон и вырвала его сердце. Только это не принесло ей ни успокоения, ни счастья, ни радости. Кеаск скучала по Эхнатаиму, ведь она любила его, хоть и не признавалась в этом даже самой себе. Тоска по морскому демону была просто невыносимой, и, не в силах справиться со своим горем, богиня вырвала свое сердце и спрятала его. С тех пор она возненавидела любовь всем своим существом.

Буря в глазах Кеаск обещала разбить в щепки наш корабль диалога и утащить его на самое дно со всеми участниками. Но Мэйтлэнд продолжал. Я чувствовал, что очутился между двух стихий, противоборство которых не пощадит никого.

– Знаете, почему считают, что русалки холодные и не могут испытывать чувств? – спросил у нас бог воров и, не дождавшись нашего «почему», ответил: – Потому что Кеаск остужает их сердца, чтобы они не любили. Но в своей единоличной войне речная богиня зашла слишком далеко. – Глаза бога блеснули, как острие опасной бритвы. – Она решила, что обязана оберегать от этого отравляющего чувства всех вокруг. И первой под эту нездоровую опеку попала ее младшая сестра – Мэрид.

– Я спасла девочку от такого чудовища, как ты! – прорычала Кеаск.

– О, разумеется, – иронично подтвердил Мэйтлэнд.

– Бог воров не пара жемчужине морей!

– Безусловно. А вот морской тритон в самый раз. Или, может быть, Шеумейс? Как думаешь, прекрасная жемчужина со своим колючим, как сто кинжалов, нравом способна отвлечь его от такого странного хобби, как пожирание кораблей?

– Ты бы разрушил ей жизнь!

– Весьма сомнительное утверждение из уст любительницы вырывать сердца. Уверяю тебя, Кеаск, не все такие жуткие, как ты. Кстати, для бессердечной ты слишком эмоциональна. Или отсутствие этой важной детали просто притупляет чувства, а не лишает их полностью?

– Как ты смеешь…

– Молчать! – Мэйтлэнд сказал это тихо, но все тут же захлопнули свои рты. Даже те, кто их и не открывал. Включая зверей в лесу. – Я должен закончить историю.

Мне еще никогда не доводилось слышать ничего более жуткого, чем спокойствие в его тоне при этих словах.

Кеаск поджала свои губы и мрачно на него уставилась. Все ее черты заострились, как у хищной птицы. Эйлиин стояла, будто статуя: бледная и неподвижная. Один я находился в теневой клетке, будто бы был тут самым опасным.

– Кеаск погрузила Мэрид в сон. А после спрятала сестру, чтобы я не смог ее найти. Речная богиня заявила, что я не подхожу Мэрид, так как я чудовище и мне нельзя доверять. И девушка, мол, обязательно это поймет, когда, проснувшись, увидит, что ветреный бог воров выбрал другую. Хотя я уверен, что истинная причина крылась в другом. Меня считали чудовищем потому, что я сын Нэндэг. Богини любви, которую Кеаск ненавидит всей душой. Она словно мстила мне за то, что сама была несчастной. Будто это я вырвал сердце Эхнатаима.

Кеаск зашипела.

– Я пообещал речной богине перевернуть мир, наполнить реки трупами и разрушить все, что ей дорого. Потому что никто не смеет вставать на моем пути. – От Мэйтлэнда исходила такая ярость, что даже воздух вокруг начал потрескивать. – Я выпотрошил все резиденции Кеаск, каждое ее болото, запустил целую сеть шпионов, разрушил все храмы до основания, но так и не нашел Мэрид. Но эти неудачи не могли меня остановить. Иногда нет смысла разбирать заваленный камнями проход, надо просто найти другой выход. И я нашел. Отложив топор, решил быть более гибким. Я же бог воров и секретов. А чужие секреты – это ключи к запертым дверям. Нужно лишь выбрать подходящий.

До боли сцепив пальцы на прутьях теневой клетки, я наблюдал за разворачивающейся картиной. Эти двое так сильно ненавидели друг друга, что казалось, эта ненависть прямо у нас на глазах обернется стихийным бедствием, которое разнесет до основания Иеракон, Империю или даже весь мир.