Забытый принц

Я хлестал по теневым прутьям всей магией, на которую только был способен, но преграда не поддавалась. Что я мог против бога?

Осознание собственного бессилия накрывало, как огромная волна цунами, и давило своей мощью.

Кеаск смотрела на меня, не скрывая ужаса в своих серо-зеленых глазах. Точно таких же, как мои.

В жесте, полном отчаянья и злобы, я вцепился в прутья и заорал на нее:

– Сделай что-нибудь, тьма тебя раздери! Ты же гребаная богиня! Останови это!

– Да, останови это, – язвительным эхом бросил Мэйтлэнд. В глубине его глаз полыхал огонь, которого вполне хватило бы, чтобы спалить весь мир.

– Я не могу. – Голос богини надломился. – Она… она… я не знаю, где она, – еле выдавила Кеаск.

– Кто? – прорычал Мэйтлэнд, хватая ее за подбородок так, словно хотел побыстрее вытащить слова прямо из женского горла.

– Выпусти меня! – срываясь на крик, бросил я Мэйтлэнду, но тот даже ухом не повел. – Дай мне ее спасти, прошу тебя!

– Кто? О ком ты говоришь? – не слыша моих просьб, ревел бог воров, все так же сжимая лицо Кеаск своими пальцами.

– Мэрид, – хрипло ответила богиня. – Она сбежала.

– Открой эту чертову клетку! – не унимался я, продолжая бить по решетке самыми сильными магическими плетениями.

– Что значит сбежала?

– Должно быть, нашла способ обойти сонные чары. Она же моя сестра… Может… Может, смогла сопротивляться.

– Пожалуйста… – взмолился я, но закончить не смог. Мой голос внезапно оборвался. Как обрывается натянутая нить, которую обрезают ножом. – Эйлиин, – выдохнул я, обессиленно падая на колени.

Внутри меня разрасталась пустота, поглощая часть души, словно огромный водоворот. Что это за чувство? Почему оно разливается во мне, словно мгла?

Нет. Нет. Нет.

– И ты все это время молчала?! – Казалось, от крика Мэйтлэнда треснут горы и разломится земля.

Он отпустил Кеаск с таким видом, словно хотел оторвать ей голову и сдержался лишь из последних сил.

Сделав два шага назад, бог внезапно дернулся всем телом, будто ему всадили нож в спину, и покачнулся. Из его груди вырвался тихий сип, как если бы он пытался вздохнуть, но не мог. Мэйтлэнд потянулся руками к солнечному сплетению, но, так и не дотронувшись до него, закатил глаза и безвольно упал.

Из воздуха появились три фигуры.

– Силен, – уважительно протянул мужчина с длинными, белыми как снег волосами. Его голос был похож на порыв ледяного ветра, от которого хочется съежиться.

Точеные скулы сияли в лунном свете, как и контур чувственных губ. Из-под широких темных бровей взирали глаза цвета расплавленного золота. Точь-в-точь как у Мэйтлэнда. С той лишь разницей, что в этих глазах было еще больше стали и огня. Казалось, они оставляют ожоги, если задерживаются на ком-то чуть дольше. Этот взгляд был как отравленный клинок, разрезающий горло.

По правую руку от него стояла стройная высокая женщина с длинными черными волосами и кожей столь белой, что ей позавидовала бы даже луна. Черты ее лица были одновременно притягательными и отталкивающими. Острые скулы на впалых щеках выделялись так сильно, что казалось, о них можно было порезаться. Пухлые губы наводили на мысли о поцелуе, а глаза цвета стали говорили: «Только рискни». Расшитое драгоценными камнями платье выглядело так, словно его соткали из звездного неба.

По левую руку от беловолосого мужчины стояла женщина невероятной красоты. Ее длинные каштановые волосы были собраны у висков золотыми заколками в виде роз и падали на плечи блестящим каскадом локонов. Коралловые губы идеальной формы и пропорций выглядели мягкими и нежными. Я никогда не видел женщины прекрасней, чем эта. Она словно светилась изнутри каким-то особенным светом, как и ее лазурные глаза.

Она подошла к бессознательному Мэйтлэнду и с нескрываемой болью на красивом лице погладила его по щеке.

– За твои преступления, Кеаск, ты будешь отвечать перед своим отцом. Пусть Мюридхак решает, что с тобой делать, – сказал беловолосый мужчина с золотыми глазами.

– А как же он? – прошипела богиня, указывая на Мэйтлэнда. – Перед кем будет отвечать он? Он похитил шестьсот шестьдесят шесть душ, чтобы устроить бойню!

– Мой сын будет отвечать передо мной, – спокойно ответил мужчина. – И, в отличие от тебя, он прекрасно знал, что волю Эхнатаима невозможно подчинить. Мы с ним сами придумали и пустили эти нелепые слухи для того, чтобы те, кто замыслит недоброе, действовали по ложным инструкциям.

– А как же души… он убил столько девушек…

– Мэйтлэнд забирал имена из списка мертвецов Сайл, чтобы ставить метки жертвы лишь на тех, кто и так был почти мертв. А после отпускал их души. Все, что он делал, было просто спектаклем, призванным напугать тебя и заставить вернуть то, что ты отняла.

– Но сердце Эхнатаима…

– Похищено, чтобы вернуть его законному владельцу. Что уже давно пора было сделать.

Кеаск открыла рот и тут же закрыла.

– Единственным преступлением моего сына было жуткое своеволие, и он понесет за это наказание. Так же, как и ты, Кеаск.

Он подал знак темноволосой женщине, и та, положив руку на плечо речной богини, исчезла вместе с ней.