Зачарованный терем

Я привязала к себе все ипостаси Елисея. Ему стало слишком тяжело находиться на крепкой привязи. Нужна иногда свобода. Особо ощутимо давление привязи стало после заключения семейного договора, завершённого первой ночью. Он ушёл после трёх ночей страстной любви.

Он ушёл, открыв портал в аудитории во время занятий. Ушёл он не от меня, не от обязательств перед Академией. Он шёл для исполнения долга. Но уйти он решил, обернувшись Соколом, отринув свои ипостаси.

Вот коса, заплетённая мною в четыре пряди. Вот узлы, которые я завязала. Елисей, находясь в Академии, должен будет почувствовать возвращение ипостасей. Но сможет ли он освободиться от Сокола, чтобы принять их?

— Расплетаю косу лю

бому,Расплетаю косу сердечному.
Снимаю цепь серебряну,
Отпускаю Единорога-Еленя.
Ты беги Единорог-Елень,
Куда Долг велит.
Ты вернись Единорог-Елень,
Где твоё сердце лежит.
Расплетаю косу любому,
Расплетаю косу сердечному,
Снимаю канат корабельный,
Отпускаю Ладеня могучего.
Ты лети, Ладень могучий,
Куда Долг велит.
Ты вернись, Ладень могучий,
Где твоё сердце лежит.
Расплетаю косу любому,
Расплетаю косу сердечному.
Снимаю верёвку крепкую,
Отпускаю Волка сильного.
Ты беги сильный Волк,
Куда Долг велит.
Ты вернись сильный Волк,
Где твоё сердце лежит
Оставляю в косе любого
Ленту шёлкову, ленту мягкую.
Лентой сердце любого
К моему привязано.
Ты верни мне, Сокол,
Моего Любимого,
Не губи два сердца,
Вместе связанных.
Аминь!

Слёзы лились непрестанно, пока я причитала, расплетая косу Елисея. Причитала на своём, родном русском языке, который уже начинал забываться. Я знаю, теперь он вернётся совсем, весь, со всеми ипостасями.

— Отпусти, Сокол, милого,
Отпусти, Сокол, лю

бого.Верни мне Елисея,
Единорога-Еленя быстрого.
Верни мне, Сокол,
Елисея, Ладеня могучего.
Верни мне, Сокол,
Елисея, Волка сильного.
Верни мне, Сокол,
Елисея — мужа любимого,
Верни, Сокол, Елисея —
Отца детям неродившимся.
ОУМ!

Эту часть причёта я произнесла на местном языке.

Я отпустила фантом Елисея, и он исчез. Встала, сделала шаг в сторону кровати и потеряла сознание.

Очнувшись, обнаружила возле себя Таню.

— Что со мной? — посмотрела во встревоженные глаза сестры.

— Мне тоже интересно, что с тобой? — ответила Таня. — Ты чем тут занималась? Даже мы в библиотеке почувствовали, что с тобой что-то неладное. Испугались, что ты тоже в Сокола обратилась. Прибегаю, а ты в обмороке. У тебя явное нервное истощение. Извелась вся. Ты о ребёнке думаешь? Он же скоро зашевелится. Мы Веренею вызвали.

— А где все? — тихо спросила я.

— Девочки вон, за дверью сидят. Мужики в коридоре столпились. Ольх с Радимом примчались. Вообще, побелели от переживания, так твоё состояние чувствуют.

Пришла Веренея. Она вышла замуж за Вакулу и теперь тоже ждала маленького, но только на втором месяце.

Веренея посмотрела на меня, покачала головой. Положила ладонь на мой, слегка выпирающий, живот, прислушалась, улыбаясь.

— Ну, рассказывай! — велела. — Чем ты тут занималась, что сознания лишилась? — повторила она вопрос Тани.

— Я узлы развязала, Елисея отпустила, но не совсем.

— Не поздно ли ты, голубушка, хватилась? — с укором покачала головой Веренея. — Им Сокол владеет, цепко в когтях держит.

— Успела я. Должен появиться. Я его ипостасей отпустила, а сердце к своему привязала. Не могу совсем отпустить.

— Коли любишь, отпусти.

— Веренея, я крылья потеряю, если отпущу. У Девы-Лебеди крылья муж бережёт. А кто будет мои крылья беречь, если я мужа отпущу? Я и так их выпустить не могу, потому что Елисея нет рядом. А чтобы мои девочки тоже крылья обрели, мне свои выпускать нужно, летать. Кольцо-то не снимается. Он меня крепко окольцевал, сказал, что ни с кем делить не будет, и ни кому не отдаст. Значит, ему можно меня на привязи держать, как пленённую, а мне нет? Он сейчас здесь появится, вот и объяснимся, наконец. Сокол ему деток почувствовать не даёт.

— Каких деток? — спросила Таня.

— Наших. Двойня у меня, девочки.

В спальню вбежал Елисей.

— Что у вас тут происходит? В коридоре парни толпятся, в покоях — девы.

Посмотрел на меня с тревогой.

— Что случилось?