Зачем?

Почему Ты не передаешь человеку разумному все свои знания? Чего Ты боишься? Что он станет умней Тебя? Что перестанет Тебе верить? Почему из 30 евангелий, то есть благих вестей, Новый Завет предлагает только четыре (от Иоанна, Луки, Матфея, и Марка)? Остальные очень сложны? А четыре легкочитаемы? Почему глубокое, истинное, тяжело воспринимаемое находится вне интересов большинства верующих? Почему Ты вообще решил, что нам комфортней всего будет жить на планете Земля? Почему не на другой планете, где больше воды, и планетарное притяжение приблизительно вполовину меньше нашего, родного? Где бы мы не падали и не ломали кости. Почему Ты заставил женщину рожать в муках, почему младенец, родившись, кричит? Им обоим больно? ЗАЧЕМ? Почему Ты считаешь, что человек может использовать возможности своего мозга только на 10%? Остальные 90% не нужны для жизни на Земле? Или Ты этого не хочешь? Почему человеку, единственному живому существу на Земле, невозможно жить без одежды? Ни шерсти, ни перьев, ни подкожного жира. Может, ему, в самом деле, нужна другая планета? Посмотри, Вечность бесконечна во времени. Но почему же так коротка разумная жизнь? А время, когда человек пользуется своим разумом, еще меньше. Господи, Ты знаешь, что такое прогресс? Это так просто: человеку стало холодно, захотелось покушать повкуснее и лень далеко идти.

19

Назавтра намечалась поездка в Версаль, по дороге назад посещение кладбища Сен-Женевьев, чтобы поклониться праху русских, покинувших Родину или наоборот тех, кого Родина заставила себя покинуть. К вечеру в планах был Дефанс. Но утром, непонятно почему, планы поменяли, и решили ехать в Фонтенбло. Хорошо, что была суббота, нерабочий день. Иначе встреча с Мадлен могла бы и не состояться.

После короткого разговора по телефону я договорилась о встрече в 10 утра.

– Мадлен, как мне узнать тебя?

– Я копия мамы.

– А найти?

– Мимо нашего кафе будет обязательно проезжать ваш автобус. Продиктуй его номер.

– Фонтенбло небольшой городок?

– Небольшой, но очаровательный.

– ?

– Старинный, уютный. Понимаешь, французские и русские провинциальные города – это, как говорят у вас в Одессе, “две большие разницы”.

Я убедилась в этом, как только автобус въехал в город. В отношении провинции мадам явно преувеличивала. Во-первых, от Парижа мы ехали не больше получаса. Во-вторых, вдоль улиц стояло столько больших, старинных, красивых, ухоженных особняков, что слово “провинция” никак не вязалось со всем этим.

Практически напротив Дворца Наполеона наш автобус стал разворачиваться, и я увидела маленькую женщину, машущую рукой. Передо мной – постаревшая Франсуаза. Надо же, чтобы дочь была абсолютной копией мамы. И совершенной противоположностью сестре.

После объятий Мадлен настоятельно порекомендовала пойти во Дворец и парк.

– Я подожду.

Потом пошла к гиду, о чем-то быстро поговорила с ним.

– Я сказала, чтобы он не волновался, что мы тебя в целости и сохранности вернем в гостиницу.

Я мало знала об этом Дворце. На слуху у нас больше Версаль. А жаль. Очень большой и интересный. С удовольствием прослушала все, что рассказывал экскурсовод. Прогулялась по большому ухоженному парку. Наполеон и Россия так связаны исторически, что каждая новая информация воспринималась с интересом. Честно говоря, мне раньше казалось, что он жил поскромнее.

Когда я вышла, Мадлен стояла на том же месте. Ее лицо излучало счастье. У меня перед глазами – старая военная или послевоенная фотография, где Франсуазе чуть-чуть больше 20. Сейчас, глядя на Мадлен, увидела ее в зрелом возрасте – под 60. Если бы не знала, что она и Сара сестры, то не поверила бы, что они вообще родственницы.

Мадлен тоже ухоженная, с французским шармом женщина. Она говорила по-русски значительно лучше Сары.

– Папа учил тебя в детстве говорить по-русски?

– Нет. Он учил маму.

– А она тебя?

– Нет. Я с мамой говорила по-французски, а с папой – по-русски.

– Можно я спрошу?

– Конечно. Все, что угодно.

– Ты помнишь, когда вас разлучили на границе?

– Очень хорошо. Мне было восемь лет.

– Большая девочка.

– Мы ничего сначала не поняли. А потом было поздно. Папу куда-то попросили пойти и все…

– Извини, я как-то сразу с грустного начала наш разговор.

– Ты папу давно видела?

Мадлен задала тот же вопрос, что и Сара.

– Давно. Но разговаривала по телефону перед отъездом.

– Знаешь, когда он нам рассказывал о знакомстве с вами, мама улыбалась грустно-грустно.

– Почему?

– Потому, что их встреча из серии невероятных.

– Но ведь мужчины и женщины обязательно когда-нибудь встречаются.

– Ты представляешь, если бы не было войны, чтобы мальчик из кавказского аула и девочка из французской провинции встретились?

– Нет. Но встретиться в одной стране людям из разных городов, в общем-то, возможно.

– Я не о встрече. Я о том, что знакомство перешло в жизнь.

– А разве такое бывает редко?

– Думаю, не часто. Тем более, благодаря стараниям ваших государственных руководителей вы живете сейчас в разных странах?

– Мадлен, ты знаешь, что очень многие проблемы у нас в мозгах. А в наших головах и душах мы продолжаем жить в одной стране.