Зачем?

– Дочка не смогла его забыть?

– Это было бы полбеды. Прошло года полтора. Он начал одолевать вниманием мою девочку.

– И она поверила?

– Не так быстро. Но нас, женщин, нетрудно уговорить. Особенно, если мы любим.

– Ключи от нашего сердца, чаще всего, лежат не в нашем кармане.

– У нас говорят иначе: никогда не забывайте, что ключи от сейфа, где хранятся ваши тайны, ваше богатство и ваша совесть, есть не только у вас.

– Ох, как здорово. И чем все кончилось?

– Он убедил ее, что любит, что случайная беременность привела к браку, что разводится, что жить без нее не может.

– И она поверила?

– Не только она.

– Кто еще?

– Я. Тебя это удивляет?

– Нет. Человеку доверчивость свойственна намного больше, чем об этом говорят. А муж?

– Жан?

– Да – да. Твой муж?

– Конечно же, не поверил.

– Но его никто не слушал?

– Конечно. Он очень просто объяснял свое неверие.

– Как?

– Мужчина всегда знает, что он делает, или должен, обязан знать.

– Мадлен, но ведь Жан прав. Может, этот парень романтик? Они сначала делают, а потом думают.

– Никто не возражает.

– Я с Жаном познакомлюсь?

– Конечно. Через десять минут он уже будет дома.

– Зауру ведь тоже было столько же.

– Да.

– Ну вот и все ответы.

– Только их никто не хочет слушать до поры до времени.

– Подруга не дала развод?

– Это само собой. Но ведь начал уже щебетать сын.

– Ты-то это понимала?

– Понимала. Но ты бы видела, что вытворял наш жених. Каждое утро на пороге цветы.

Я усмехнулась.

– Учти, это маленький городок, где все знают друг друга. И еще. Ты знаешь, что мужчины французы отличаются скупостью?

– Нет. Вот почему Франсуаза оценила Заура.

– Представь себе. Это очень важно. А тут наш дом осыпан, как из рога изобилия. Мы отправили ее в Грецию на пароходе. И там оказался он.

– Боже мой, чем же это кончилось?

– Ужасно. Через пару месяцев подруга назначила ей свидание.

– Мадлен, в нашей стране сопернице вырывают волосы.

– В нашей тоже дерутся.

– Как же ты ее пустила?

– Она ничего не сказала. Поехала, встретила свою бывшую лучшую подругу с сыном.

– Она попросила твою дочь не разлучать ее с мужем из-за ребенка?

– Нет.

– А что?

– Она сказала, что он решил посмеяться и унизить мою девочку.

– Тут что-то не так. Это не он, это она решила. Просто, молодая леди не знает еще старую истину: в слове “победа” всегда есть неприятный привкус поражения.

– Все так. Через пять минут пришел наш влюбленный и, смеясь, повторил все слово в слово.

–Боже мой! Как она выдержала? Как ты выдержала?

– Понимаешь, видимо, аргументация отца отложилась у нее в голове. Она вернулась и как-то отрешенно все подробно нам рассказала.

– Вы за нее испугались?

– Ужасно. Но тут я услышала: предательство второй раз уже не так впечатляет.

Я промолчала. Я не хотела говорить о том, что чувство страха и унижения сидит в нас дольше и больнее, чем память о чувстве любви.

– И тогда появился англичанин? Слушай, а может, бывший жених и бывшая подруга ей завидовали?

– Может. Джон – наш зять – ученый-математик.

– Ученые-математики своеобразные люди. Их души на все смотрят цифрами.

– А мы?

– Наверно, ассоциациями.

– Для начала: они считают, что образование – это обязанность человека.

– Как с ним не согласиться?

– Никак. Но все-таки мне кажется, у ученых мироощущение очень абстрагировано.

– А как насчет любви?

– Пересказываю его сентенцию. Важно, на какой почве основана любовь.

– И какая может быть почва?

– Цитирую: твердая, мягкая, топкая, сыпучая.

– Боже, какой класс!

– Вот-вот. Зато умный. Зато кроме жены и сына никого не видит, не слышит, и не хочет видеть и слышать.

– А как насчет нудности?

– Не задавай вопрос, на который понятен ответ.

– Она в Англии работает?

– Конечно. Бабушкино влияние.

– Врач? Как Франсуаза?

– Да.

– Мадлен. Но ведь мы же прожили лучшую часть жизни и знаем, что все хорошо не бывает. Главное выбрать те недостатки, с которыми можешь согласиться и смириться. Она сильная женщина?

– Да.

– Ну, вот и ответ на не поставленный вопрос. Сильной и умной женщине нужен не сильный, а умный и уравновешенный мужчина. Силой на силу ничего не решишь.

Подъехала машина. Вышел полненький, лысенький, невысокий мужчина.

– Жан.

– Очень приятно.

Одного слова и улыбки было достаточно, чтобы понять: этому мужчине красота не нужна. Даже излишня. В нем столько мужского обаяния – на десятерых красавцев хватит. Ох, Мадлен, Мадлен, как же тебе живется с таким обаяшкой? А может, во Франции вопрос верности, особенно сексуальной, стоит не так остро как в нашем обществе?

– Пошли домой.

– Вы ужинаете дома?

– Не всегда.

– А как быть с гостями?

– Смотря какие. С гостями из России только дома.

– С Украины.

Он говорил очень плохо по-русски, но вполне терпимо. Рауль говорил тоже плохо, но у Жана была внутренняя раскованность. Его не смущал ни акцент, ни неправильно собранное предложение, ни неправильно подобранные и сказанные слова.

У хозяина кафе в маленьком элитном городке Фонтенбло и директора дорого отеля на улице Риволи разные жизненные критерии и все, что с ними связано. Кроме того, для родителей Жана Франция – родная страна.

– Как вам наше кафе?

– Очень.

– Это кафе моих родителей.

– Вот как?