Зачем нужны университеты?

Первое: люди в такой организации на самом деле не понимают того, что в основном происходит в институтах, за которые они отвечают, а потому не понимают и того, что их работу они представляют в ложном свете. Это, конечно, возможно. Как я уже признавал, удивительно трудно сказать, над чем работают исследователи в гуманитарных науках, и очень сложно оправдать их работу в категориях экономического роста или технологического развития, которые сегодня только и предлагаются некоторыми из непреклонных бухгалтеров из начальственных кабинетов. Но если это так, тогда, конечно, мы лишь ухудшим ситуацию, составляя доклады в тех категориях, которые от нас требуют, поскольку это просто утвердит чиновников в их неверных представлениях.

Второе возможное объяснение: члены UGC и CVCP отлично понимают, что эта и связанные с ней программы (никто не говорит, что данную схему можно рассматривать отдельно от других запущенных правительством «программ рационализации») в долгосрочной перспективе, скорее всего, ограничат интеллектуальную независимость университетов, сократят поддержку исследований в гуманитарных науках и повредят этосу британской академической жизни. (На самом деле, если вам посчастливилось быть, скажем, лектором по философии в Университете Халла (философскому факультету которого на момент написания статьи грозило закрытие), перспектива может оказаться не такой уж долгосрочной.) Но вполне вероятно, что они искренне убеждены в том, что так и должно быть. Например, они, возможно, считают, что гуманитарные науки – не «настоящие» или что государственные средства не должны тратиться на работу, которая не приносит ощутимого экономического результата. В таком случае нам следует заставить их высказать эти убеждения открыто. Тогда мы, по крайней мере, сможем найти небольшое утешение в международном презрении, которым будет встречено выражение такого недалекого филистерства.

Третье, не столь категоричное объяснение: некоторые члены обеих организаций вполне понимают то, что эти и другие недавние меры вредят многим формам нашей деятельности, но в то же время чувствуют, что говорить об этом – неосторожно или просто бессмысленно. Я думаю, что, прежде чем пускаться в моральные проповеди, нам стоит в какой-то мере понять их позицию. Те, кто занимают столь ответственные посты, должны придерживаться реалистического подхода, а те из нас, у кого посты не такие высокие, не должны слишком уж спешить и пытаться отличить реализм от трусости. Тем не менее одна из причин, по которой чиновники на высоких публичных постах не желают открыто высказаться, может состоять в том, что они боятся потерять поддержку большинства менее публичных коллег, чьи сегодняшние реакции представляют собой, как правило, смесь страха, апатии и недалекого эгоизма. Если это наиболее правдоподобное объяснение, тогда ясно, какой мы должны дать ответ. Если это на самом деле «пилотный» проект, тогда надо сказать CVCP, что еще есть время найти кресло для катапультирования. Мы должны начать с признания того, что сама природа деятельности, осуществляемой в университетах, не может содержать чего-то описываемого как «производительность»; затем мы должны указать, что эту деятельность можно судить, но не измерять; и точно так же мы должны подчеркнуть, что «библиометрические методы» станут помехой, а не подспорьем тем, кто, собственно, и может выносить такие суждения.

Не секрет, что сегодняшнее правительство враждебно к университетам и стремится сократить их реальную автономию. Размышляя о достижениях второго срока правительства, г-н Норман Теббит, будучи председателем Консервативной партии, выразил удовлетворение теми успехами, которые были сделаны в усмирении таких институтов, как профсоюзы и местные власти, однако университеты, как он отметил, все еще оставались досадным препятствием, так что их проблему нужно решить на третьем сроке. Выражения, используемые г-ном Робертом Джексоном, которого иронически именуют «министром для высшего образования», в его недавней дискуссионной статье по стипендиальной программе Чивнинг «“Планирование трудовых ресурсов” в высшем образовании», достаточно трезво обозначают то, что ныне мы слышим от средств информации. Заметив, что было ужасно трудно заставить университеты изменить их «выхолощенные академические практики», он далее заявляет: «Напротив, мы должны сократить удельную себестоимость, покрываемую из казны, найти способы заставить поставщиков высшего образования подходить к проблеме реалистичнее».[39] В другом тексте г-н Джексон говорил о «проходящем сейчас процессе национальной модернизации»,[40] существенной частью которого являются, надо понимать, все текущие изменения в положении университетов. Возможно, его фразам не стоит приписывать слишком уж большого значения, ведь они – просто шумовая завеса занятых политиков, пользующихся готовыми клише, однако нельзя не вспомнить о том, что в ХХ в. язык «национальной модернизации» не всегда приводил к положительным последствиям.