Зачем нужны университеты?

Неудивительно, что столько путаницы связано с тем, что́ такое университеты и зачем они нужны. Ведь, с одной стороны, суть интеллектуальной деятельности саму по себе схватить и охарактеризовать довольно сложно; а с другой – заведения, называемые нами университетами, выполняют множество разных видов деятельности, объединяемых в такие рубрики, как образование, исследование, профессиональное обучение и т. п. Но один из самых главных источников путаницы в наши дни – это ошибочная аналогия между университетом и коммерческой компанией. Мы настолько привыкли пользоваться этой аналогией, что едва ли вообще ее замечаем, и точно так же мы не обращаем внимания на то, что очень многие термины в разговорах о высшем образовании на самом деле пересажены из мира бизнеса. Ведь нас постоянно просят «измерять производительность», демонстрировать «добавленную стоимость» нашего преподавания, уточнять «структуру руководства», подсчитывать «публичный продукт», ускорять «процессинг студентов», повышать «узнаваемость бренда» и многое другое в том же духе. В частности, от университетов все больше требуют работать в рамках узкого финансового или коммерческого понятия «эффективности», которое приравнено к увеличению производимого продукта при уменьшении издержек.

Аналогии всегда остаются предательскими фигурами речи. Как прекрасно сказал Кольридж, «аналогии никогда не ходят на четырех ногах»,[42] т. е. они всегда высвечивают некоторые ранее не замеченные сходства, но в то же время затемняют реальные различия. Доказательство по аналогии определяется «Оксфордским словарем английского языка» как «процесс рассуждения, основанный на предположении, что если у вещей есть некоторые сходные качества, то и другие качества тоже будут сходными». Например, университеты похожи на компании в том, что и те и другие – это большие организации с годовым бюджетом, следовательно, университеты должны напоминать компании и в том, что у обеих организаций есть измеримый годовой продукт. Верна посылка, но не заключение.

Одна из предположительных выгод рассмотрения университетов в качестве фирм состоит в возможности измерения и повышения их эффективности. Считается, что в университетах раньше было полным-полно ленивых и вечно пьянствующих донов и не менее ленивых студентов, которых было просто невозможно устроить потом на работу, но сегодня университеты стали чистыми и гладкими, они нацелены на удовлетворение государственных потребностей и постоянно повышают свою производительность. На эту надменную и обманчивую чепуху нужно ответить одним: в некоторых важных отношениях университеты сегодня не такие эффективные, как за 20 лет до того, как аналогию с деловым миром стали принимать всерьез. В конце концов, наиболее важные источники эффективности интеллектуальной работы – добровольное сотрудничество и индивидуальная самостоятельность. Однако как раз им в бюрократической системе очень мало места. Все мы, конечно, отчитываемся о своей работе в гораздо более полной форме, чем 20 или 30 лет тому назад, но в результате мы, возможно, больше сосредоточиваемся на вещах, которые попадут в отчет, – такой вот побочный эффект. Ошибка – думать, что, если заставить людей больше отчитываться о своей работе, они обязательно станут эффективнее.

Разговоры о «подотчетности» и «производительности» тянут за собой и иные предположения о том, как заставить какую-то организацию работать «эффективнее». Одним из них акцент ставится на контроле за тем, чтобы никто не отлынивал; другим – на системе «поощрительных выплат», которые заставляют людей соревноваться друг с другом. Несомненно, в большинстве организаций есть какое-то число людей, которые на самом деле не выполняют возложенную на них работу, но я должен сказать, что, если судить по моему собственному опыту работы в университетах, отлынивание – это далеко не главная проблема. Люди, берущиеся за академические исследования, обычно по своей природе трудоголики, которые просыпаются рано утром с мыслями о тексте, написанном вчера вечером, забывают о своих партнерах и семьях, чтобы посидеть в лабораториях и кабинетах по выходным, когда можно провести эксперимент или проверить сноски. Система контроля, нацеленная на то, чтобы люди не перетруждались, на самом деле принесла бы больше пользы в плане так называемой эффективности. Точно так же мысль, будто стимулирование конкуренции среди коллег за счет, в общем-то, небольших финансовых вознаграждений – это лучший способ поощрения интеллектуальной деятельности, говорит об элементарном непонимании того, что представляет собой творческий труд. Сотрудничество и общая преданность делу – вот гораздо более плодотворные вещи, и любой, кто общался с академическими работниками, знает, что на индивидуальном уровне интеллектуальное честолюбие – гораздо более сильный стимул, чем деньги.