Загадка

— То же самое я сказал Зорну. «Ладно, — ответил он, — не будем искажать факты. Но как быть с богатством Карла Найя и необъяснимыми силами, которые заставляют всех членов семьи держаться вместе? Забудем Реюньон, яхту, возьмем только голые факты: старый мужчина женится на молодой женщине, и во время свадебной вечеринки она исчезает вместе с его младшим сыном. Возьмите эту схему и перенесите ее во времени и в пространстве — и вы получите вечный сюжет. Унижение старика. Паника новобрачной и ее бегство. Так действует Природа. А Лолот — это дочь Природы, ворвавшаяся в неестественную жизнь старика Найя и его семьи», — подытожил Зорн.

24

— «Не верьте ни слову из россказней Густава, — сказала мне Роза, когда мы остались наедине. — Густав способен сочинить все что угодно, особенно о тех, кто мне близок. Он никого не щадит: ни меня, ни Курта, ни вас! Он обожает только самого себя, и только с самим собой ему хорошо. Все, что он рассказал о Франте и Лоте, — чушь! Свадьба на Реюньоне — чушь! Никогда «Уран» не заходил в эту бухту! Неужели вы не видите, что он вас дурачит? Реюньон! Наверное, он находит забавными свои выдумки!» Мы с ней сидели в салоне, напротив горящего камина, и она без конца тревожно поглядывала на двери и окна. Внезапно она прошептала: «У меня такое чувство, что он держит нас под водой, чтобы мы медленно захлебнулись. Он не дает нам дышать, я больше так не могу! Все, что он говорит обо мне, Курте, — полная чушь, не обращайте на это внимания». — «Но почему…» — попытался прервать я ее. — «Вы хотите спросить, почему мы с ним не расстанемся? Могу только сказать, что мы слишком сильно с ним связаны. Не пытайтесь узнать больше. Если вы читали мои книги, и особенно последнюю, то должны догадаться, какого рода узы нас держат и будут держать до самой смерти. Наш секрет находится в моих сочинениях и сочинениях Курта. Нужно только уметь их читать. Мои книги говорят больше, чем я сама могу сказать».

— И что говорили ее книги? — нетерпеливо спрашивает Следователь.

— Именно это я пытался узнать. Она сравнивала свои произведения с плиссе, в котором мы видим только край. «Я кладу складку на складку и максимально прижимаю их прессом. А ваша задача — догадаться, которая из складок самая ровная. Мы навсегда связаны с Куртом. А вот почему?» Роза говорила взахлеб, но урывками; казалось, что какие-то мысли, чувства, жалобы вначале накапливались в ней, а потом выплескивались наружу. При этом она все время крутилась, и бывало трудно понять, о чем она вообще говорит. Вы читали поэмы Эмили Дикинсон?[13]

— Конечно, — отвечает Поэт-Криминолог. — Восхитительная, но безрассудная женщина, жившая в вечном страхе. «Мои стихи похожи на плач ребенка на могиле, потому что я боюсь», — писала она.

— Так вот, Роза испытывала похожий страх. Если бы не было Курта, если бы не было детской любви, охватившей в юношеском возрасте их тела, Роза навсегда осталась бы рабой физической любви, существовавшей только в ее воображении.

— Понимаю, чем она была похожа на Эмили Дикинсон, — говорит Поэт-Криминолог.