Загадка Четвертого Антрума

– Неуместны сейчас твои подколы, – я решила не поддаваться на провокации. – На карте написано: «В лесе белом от комашника через в сажень на ярило упрешься». Поэтому мы отмеряли одну сажень и все гадали, что за дурацкое «в» рядом примостилось. Правильно?

– Ничего я не гадала. Это ты сказала, – а мне фиолетово: «в» или «пи», главное, чтобы отстала от меня.

– Хорошо, я. – Я терпеливо вела свою мысль дальше сквозь Ларкин скептицизм. – Я помнила, что «В» – третья буква в славянском алфавите. Но мы попались в ловушку на этой «В» сажени».

– Да-а? – удивилась старшая сестра. – Не пойму, в чем прикол.

– Прикол в римлянах, вернее, в римских цифрах!

– Быстро говори, а то прибью, – начала заводиться Ларка.

– Хорошо, объясняю для чайников. В литорею кто-то подмешал римские цифры. Начертил три черточки, которые обозначают цифру «три» в римской системе счисления, а не букву В. Значит «через III сажень на ярило» означает три сажени, а не одну. Врубилась? Три сажени от дерева! Или… Так, 2,16 метров умножить на три. Равняется… – Я быстро произвела в уме нехитрые вычисления. Равняется 6,48 метров. Придется немного сместить район поисков.

Послышалось глухое, зловещее рычанье, такое же, как тогда ночью и еще на чердаке… Меня охватила тревога. Тёмный лес, тишина и только это угрожающее рычанье, и следы задом наперед.

– Ты слышишь тоже, что и я? – прошептала Лара.

– Ничего страшного, – попыталась я успокоить сестру. – Просто в природе очень много непонятных звуков. Знаешь, мне пришло в голову…

– Потом! – перебила сестра. – Потом доскажешь свое ценное наблюдение. Пошли отсюда скорее, как-то мне не по себе в этой чаще. Лучше грибы пособираем. На радость бабушке Йовге.

Никакие уговоры не помогли. Противная Ларка решительно отказалась искать клады и повернула назад. Делать нечего, договорились встретиться на развилке и дальше пришлось действовать в одиночестве.

Черная туча над Старым Лесом

Я принялась отмеривать шаги. Хорошо, что заранее выяснила у дедушки, что один мой шаг составляет примерно 60 сантиметров. Веточкой начертила на земле пропорцию, затем пощелкала телефонным калькулятором и получила нужные 11 шагов.

Уже и не вспомню, сколько времени я шарила глазами по земле, ничего не замечая вокруг. Как вдруг ощутила внезапное изменение в природе. Вокруг стояла мертвая тишина. Перестали петь птицы, жужжать оводы, пищать комары. Замерли деревья. Небо заволокло тучами.

Я огляделась вокруг. Со всех сторон меня окружал дремучий лес. Ни один луч солнца не проникал на сырую землю сквозь сомкнутые кроны. И Ларка куда-то исчезла, сколько я не звала ее. Стало жутковато. Сердце тревожно забилось.

Стараясь успокоиться, я присела на вылезший из земли извилистый корень и еще раз оглядела поляну, усыпанную светлыми иголками. Глаз внезапно уловил какой-то блеск.

Рельсы! Железная дорога! Две линии посередине высокой насыпи с густыми зарослями крапивы по бокам ровно пересекали поляну пополам, как те пунктиры на карте, и уходили в угрюмо смыкавшийся лес. Судорожно вытащила скомканный листок и еще раз сверилась. Все верно, вот елки, вот крестик, вот два пунктира.

Затаив дыхание, на цыпочках двинулась я вдоль рельсов. Внезапно мне почудилось, что дальние кусты зашевелились. Чей-то взгляд будто пронзил меня насквозь. Чей? Того гнома с перевернутыми ступнями? Мне стало по-настоящему жутко.

Я прошла еще немного, и вдруг рельсы резко оборвались.

Прямо передо мною угрюмо высились зловещие серые руины… Елки-палки, да ведь это и есть та «фабрика стеклянная об одной печи»! которую Кочубей заложил и назвал это место Стеклянной Баней.

На месте входной двери красовался огромный куст, усыпанный огромными сизыми ягодами. Мы с Ларкой называли такие «волчьими».

Обойдя куст стороной, я забралась в огромный оконный проем и спрыгнула внутрь. При этом со страшным скрежетом раздавила что-то стеклянное и грохнулась на пол из мощных каменных плит, на счастье, устланный толстым слоем известковой крошки, отлетевшей со стен.

Смахивая со лба липкий пот и намертво сжав в руке грибной нож, я двинулась вперед, вздрагивая и озираясь при каждом шорохе. Крыша в здании отсутствовала полностью, торчали одни стропила, сквозняк свободно гулял по огромному помещению. Все кругом было покрыто толстой паутиной, в центре которой сидели гигантские пауки.

Вдруг боковым зрением я заметила какое-то шевеление возле стены. Я резко развернулась и выставила нож. Но это оказался всего-навсего огромный бурый паук, ловко перемещающийся по узорчатой паутине. Снова паук! Осмелев, я подошла ближе.

Передо мной громоздились развалины каменных горнов, на которых обжигали когда-то глину. Паучье логово находилось прямо по центру, на месте вывалившегося камня, который валялся тут же. Я присела на корточки. Ого, а свитое кружево, оказывается, маскировало вход в темную дыру, уходившую в печь. Должно быть, именно здесь когда-то расплавляли стекло для шаров.