Загадка для гнома

«Ага, чувак, высокого мальчика, – ответил Реджинальд. – Очень симпатичного».

«И очень вежливого! – добавил Биллиам. – Для эльфа».

Я тут же понял, что это был Эдвин. А кто ж ещё? Вряд ли по сибирским лесам бродит много симпатичных мальчиков-эльфов. А это значит, что он как минимум на день опережает нас.

Нужно срочно сделать что-то, чтобы пройти мимо этих деревьев.

Но что?

Они такие непостоянные. Боюсь, что, даже если мне удастся их уболтать, они снова могут внезапно поменять своё мнение. Я обернулся и посмотрел на своих спутников, которые теперь казались ещё более смущёнными, чем в начале моего спора с этими твердолобыми (во всех смыслах) типами.

– Не знаю, что делать, – сказал я. – Я только что узнал, что Эдвин уже в Затерянном лесу. Он опередил нас почти на день.

– Говорил же вам, что так и случится, если командовать буду не я! – завопил караульный, который только что горячо отпирался от руководства. И их спор пошёл по новому кругу.

– Жаль, что я не могу тоже слышать деревья, – сказала Ари, игнорируя их вопли. – Может, тогда мы бы могли чем-нибудь помочь…

– Может быть, именно в этом и дело, – сказал Головастик.

Мы посмотрели на него, ожидая объяснений. Осознав, что мы не поняли, к чему он ведёт, Головастик вздохнул, но продолжил:

– Почему только Грег может слышать деревья? – спросил он.

– Трепетная любовь деревьям к сказывается ясно, – сказал Лейк.

– Верно, но я сейчас не об этом, – продолжил Головастик. – «Почему» не ключевое слово. В моей теории главное другое: Грег действительно любит деревья.

Убедившись, что мы по-прежнему не понимаем его, Головастик снова вздохнул и ещё раз набрал полную грудь воздуха, как будто собирался совершить километровый забег.

– А ты уже использовал свои знания? – спросил меня Головастик. – Что это за деревья?

– Picea ajanesis, – ответил я, постепенно начиная догадываться, к чему он клонит, – более известная как ель аянская, иногда её ещё называют Джизо. Но в любом случае мне раньше не случалось разговаривать с хвойными деревьями, аянскими или любыми другими!

– Разговаривал или нет, это же всё равно деревья, правда? – спросил Головастик. – Чем этот вид ели отличается от других?

Я кивнул, понимая, чего он от меня добивается. Правда, я по-прежнему не догадывался, как знание о том, что аянские ели достигают до пяти метров в высоту и что их древесину используют для изготовления музыкального инструмента под названием тонкори, может помочь нам убедить их пропустить наш отряд в Затерянный лес. Но сейчас буквально жизненно необходимо было использовать любую возможность.

– Ладно. Попробую что-нибудь придумать, – сказал я, оборачиваясь снова.

Я сделал несколько шагов к лесу и услышал, как деревья перешёптываются.

«Ш-ш-ш, тихо! Он возвращается», – сказало одно из них.

«Братан, тебя не устроил ответ “нет”?» – спросил Биллиам.

– Не в этом дело. Просто стало любопытно, – сказал я, глубоко вздохнув, – каково это – иметь светло-коричневые иголки различной длины, в отличие от красно-коричневых иголок определённого размера, как у ваших близких соседей на юге?

На секунду деревья, кажется, опешили.

«Итак, кто же у нас тут? – наконец сказал Реджинальд. – Тут у нас маленький знаток деревьев, ведь так?»

«По-моему, он думает, что знает о деревьях всё», – добавил Биллиам.

«Похоже, ему много что известно, чувак».

«Я сам вижу, что много, – согласился Биллиам. – Братан, это не сарказм».

Они так впечатлились, что даже не заморочились ответом на мой вопрос. Теперь я привлёк их внимание, и нельзя было потерять его.

– Я это к чему, – продолжил я. – Готов поспорить, что в лесу позади вас есть множество очень крутых деревьев, каких я никогда не видел. Да что там я, никто их не видел уже тысячи лет. А ведь они по-настоящему уникальны.

«Ну, думаю да», – согласился Реджинальд.

«Хочешь сказать, что тебе интересно на них посмотреть?» – спросил Биллиам.

– Это было бы здорово, – ответил я. – Любопытно, чего там больше: елей или пихт. Сколько хвойных? Вдруг обнаружатся какие-нибудь следы дорианского широколиственного дерева?

«О, теперь и мне интересно! – воскликнул Реджинальд. – Да, я ведь уже давно об этом думаю!»

«Видишь ли, мы не знаем, какие там деревья. Мы же не можем сами пойти и посмотреть, потому что у нас нет ног, чтобы ходить», – объяснил Биллиам.

– Я могу сходить посмотреть и потом рассказать вам, – предложил я.

Они надолго задумались и замолчали.

«Обещаешь, что ты вернёшься и расскажешь нам обо всём, что увидел? – пытливо спросил Реджинальд. – И не попытаешься прошмыгнуть мимо нас, словно мышь?»

– Обещаю, – сказал я. – Если только я не сгину в лесу, я точно-точно вернусь.

«Хорошо, братан, – удовлетворился моим ответом Биллиам. – Ты почти наверняка умрёшь, потому что никто из тех, кого мы пропускали, не возвращался. По крайней мере, в целом виде. Но мне кажется, попытаться стоит. Поэтому я говорю “да”. Реджинальд?»

«Конечно, скорее всего, он со своими друзьями там и останется, – сказал Реджинальд. – Но мне же тоже любопытно узнать, сколько там симпатичных темнохвойных, а сколько вертихвосток берёз. Так что да, чувак, я согласен».