Загадка для гнома

Масса продолжала извергаться из отверстия и собираться вокруг валуна. Мы в ужасе смотрели, как кучка на земле разрослась до размеров кресла-мешка – примерно полтора метра в высоту и в ширину.

И вдруг, так же внезапно, как она появилась, странная жижа закончила изливаться.

Последние капли коричневато-зелёной массы скатились по камню и плюхнулись в отвратительный массивный комок. На камне не осталось ни крошки, ни капли, ни следа. Не надо было быть геологом, чтобы понять: это неестественно.

Что бы это ни было, оно явно принадлежало Земле отделённой, а не нашему миру.

Затем громоздкий омерзительный кусок неизвестно чего начал двигаться.

Мы синхронно сделали ещё два шага назад, а караульные выхватили оружие, в то время как вонючая кучка продолжала трансформироваться, а вещество, из которого она состояла, вращалось и перемешивалось само по себе. В результате из неё получился своего рода колобок. Оттенки зелёного переливались на нём, отчего по всей поверхности будто проходила рябь.

Что же такое мы нечаянно высвободили?

– Оно, оно… живое, – слабо сказала Ари.

Никто не ответил.

По крайней мере, никто из нас не ответил.

Потому что после короткой паузы колобок заговорил.

Между прочим, на великолепном английском (сами увидите).

Глава 18. В которой на сцене появляется Блоб Бог Колобок [14]

– О-о-ох! – облегчённо воскликнул колобок мужским голосом. – Как же хорошо-о-о! Знаете, сколько я томился в заточении?

Все промолчали. Мы все уставились на пульсирующую массу отвратительной жижи, которая, даже проведя несколько минут на свежем лесном воздухе, пахла ничем не лучше прежнего.

– Нет. Я серьёзно. Можете точно сказать, сколько? – спросило существо, подкатываясь к нам. Мы все инстинктивно отступили. – Через пару часов я сбился со счёта!

Наступило ещё более глубокое молчание. Колобок покачнулся, устраиваясь поудобнее.

– Эмм… Привет? – наконец выдавил я.

– О! – сказало существо. – Значит, вы меня всё-таки понимаете. Я не был уверен, что произношу всё правильно. Забыл, когда в последний раз говорил на простом наречии. Подумал, вдруг у меня в мозгах что проржавело.

– А ты… ты можешь говорить и на других языках? – удивилась Ари.

– Ну конечно! – ответил колобок. – Только самовлюблённые напыщенные болваны не утруждают себя изучением других языков кроме своего собственного. Разве нет?

Мы смущённо переглянулись. Кроме Камешка, никто из нас не говорил ни на каком языке, кроме английского, ну, или, в случае с Лейком, английского варианта древнегномьего, который на самом деле был больше похож на обычный английский[15], чем на настоящий древнегномий.

– Ах… я понял, – сказал колобок. – Простите меня. Сначала я принял вас за немного более просвещённых. Но всё в порядке. Проблемы нет. Мы же по-прежнему можем стать друзьями! Верно?

Говоря это, он снова подкатился поближе к нам. Вонь стояла почти удушающая. Мои друзья снова отпрянули назад, но я заставил себя остаться на месте, не желая оскорбить эту… штуку, чем бы она ни была.

– Точно, – слабым голосом ответил я. – Друзьями. Меня зовут Грегдруль Пузельбум. Это Ари, Глэм, Лейк, Головастик, Камешек и Тики, а эти трое с обнажённым оружием – караульные. Но они не причинят тебе вреда. Видишь ли, они охраняют нас, поэтому перестраховываются.

– Ага, ясно! – ответил колобок, довольно жизнерадостно для существа, на которого направлены топор, меч и дубина. – Предосторожность – сестра выживания, в конце концов. Меня зовут Blaaaaffffttt.

При этом его имя прозвучало так, как будто ребёнок топает по грязи в резиновых сапогах.

– Но несомненно, ваши примитивные и нетренированные языки не смогут произнести его. Поэтому можете звать меня просто Блоб Бог Колобок. Или просто Блоб, если захотите. Мой господин звал меня так.

– Господин? – переспросила Ари. – Тобой… кто-то владел?

– Фактически да, – ответил Блоб. – Но я предпочитаю думать, что это было подобие дружбы, а не совсем уж собственническая форма отношений.

– А что случилось с твоим прежним господином… в смысле другом? – спросил я.

Блоб слегка всколыхнулся, потом перекатился справа налево, как будто нервно потоптался на несуществующих ногах.

– Не знаю, – наконец ответил он. – Когда мы расстались, он был очень недоволен мною. Если честно, то он всегда злился на меня. Справедливо, наверное, потому что я – всего лишь кусок фекалий. Не в прямом смысле, разумеется. Но он всегда мне так говорил. Я не очень хороший слушатель. И не очень хороший напарник. Я изо всех сил пытался угодить ему, прислуживал, как только мог, но, блин, это не так-то просто, когда не имеешь рук и ног… Я вечно всё проваливал. Зато очень зрелищно, должен заметить.

– Мне так жаль, – сочувственно произнесла Ари. – Твой прежний господин, кажется, был довольно грубым…