Загадка гибели линкора «Новороссийск»

У нас нет оснований не доверять Трудославу Горелику. Поражает другое. По воспоминаниям бывшего начальника ремонтного отдела технического управления флота Кацнельсона, члены Правительственной комиссии самым решительным образом выявляли виновников того, что после установки «КАТС» оставался вырез в переборке, и, что же они, не придали значения разобранной системе дифферентовки линкора!? Представить себе, что этот факт не был выявлен при опросах членов экипажа корабля в процессе работы комиссии, совершенно нереально. Горелик не в полной мере знаком со спецификой службы на военных кораблях. Первым, кто принимал от заводчан установленное оборудование и подписывал наряды, был командир дивизиона живучести — капитан-лейтенант Юрий Городецкий. Все акты о принятых работах, проведенных в заводе на материальной части линкора, подписывались командиром БЧ-5 и командиром корабля. Кроме того, все работы на системах, обеспечивавших живучесть корабля, по определению, были на контроле у старшего помощника командира. О ходе работ по монтажу трубопроводов дифферентной системы на корабле знали все — от самого молодого матроса трюмной группы до представителя особого отдела. Поэтому ссылки на то, что командир, уходя в отпуск, не передал информацию о состоянии систем, обеспечивавших живучесть корабля, старпому, — это дилетантский бред. Или информация о том, что срочно убывший с корабля командир БЧ-5 не поставил в известность об этом своих первых заместителей — командиров дивизионов. Эго не укладывается в рамки моих представлений о службе на кораблях, которой я посвятил двадцать лет. Значит, о незавершенных работах на системе дифферентовки накануне катастрофы знали все. Суть проблемы не меняется даже при том условии, что значительная часть моряков, на объектах которых шли указанные работы, погибли при катастрофе. Остается предположить, что после свершившейся катастрофы все, кто в той или иной степени был задействован в этой порочной и поистине «кровавой» цепочке, обязались хранить гробовое молчание. И, как выясняется, свое обязательство они выполнили. Ушли в мир иной белыми и пушистыми.

Если Кацнельсон с переменным успехом отвел от себя обвинения в первом случае с вырезом в переборке, то по факту подписания актов приема по незавершенным работам на системе дифферентовки линкора ему, ответственному сдатчику Александру Гольденбергу и командиру БЧ-5 Резникову грозил немалый тюремный срок.

Горелик делает совершенно верные выводы и о том, что при разделке корпуса линкора в Казачьей бухте следственные действия можно было провести, что называется, на месте преступления. Все виновные были бы наказаны по свой строгости закона. Вот только не было официальных следственных действий, как и не было уголовного дела.

Можно было бы уточнить, что сам автор статьи, четко выполняя требования пр. МО № 010 в части соблюдения военной и государственной тайны, не спешил поделиться полученной им информацией в течение полувека.

Авторский пересказ Гореликом «Окончательного Протокола Правительственной комиссии заместителя Председателя Совета Министров СССР В.А. Малышева по катастрофе на внутреннем рейде Севастополя в октябре 1955 г.» позволяет нам в очередной раз убедиться в том, что повседневная организация на линкоре в период командования им капитаном 1-го ранга Александром Кухтой имела значительные нарушения, в разной степени проявившиеся в процессе борьбы за спасение корабля.

Вот такой «блок» информации по офицерам, в разные годы командовавшим линкором, нам предстоит учесть в ходе выявления прямых и косвенных причин катастрофы «Новороссийска».

Кстати, лояльность вице-адмирала Уварова по отношению к Кухте была замечена и учтена мстительным адмиралом Горшковым. С февраля 1956 года Петр Васильевич Уваров, отстраненный от должности командующего эскадрой, продолжил службу на Тихом океане в должности начальника отдела вооружения и судоремонта — то есть был отправлен в почетную ссылку следом за адмиралом Виктором Пархоменко, принявшим дела заместителя командующего Тихоокеанским флотом. Кстати, там же принял командование 173-й бригадой эскадренных миноносцев Камчатской флотилии Николай Никольский, сменивший погоны контр-адмирала на скромные погоны капитана 1-го ранга.

Чего там греха таить — очевидные недоработки в повседневной и боевой организации линкора слишком явно проявились в отработке заместительства на корабле, что особенно негативно отразилось на руководстве борьбой за живучесть линкора. Об этих упущениях и недоработках мы будем вести речь при анализе отдельных эпизодов, предшествовавших катастрофе.

Мне кажется, что самое время напомнить о том, что в процессе расследования организационных причин, способствовавших катастрофе с линкором «Императрица Мария», в числе офицеров линкора, к чьей служебной деятельности возникли вопросы у членов Правительственной комиссии, кроме командиров, в разные годы командовавших линкоров, фигурировал и старший офицер — капитан 2-го ранга Городысский.