Загадка Лаудуотера

После его приказа на следующее утро первым делом покинуть замок, она полагала, что они едва ли будут ужинать вместе, и приказала Элизабет Твитчер сказать Уилкинсу подать ужин в ее будуар. Кроме того, она отказалась надеть вечернее платье, сказав, что пеньюар, который был на ней, более удобен для такого жаркого вечера. Наконец, она приказала Элизабет упаковать кое-что из ее одежды этим вечером.

Элизабет Твитчер отвлеклась от размышлений о собственных бедах на неприятности своей госпожи, задумчиво посмотрела на нее и сказала:

— Я не должна была уходить, миледи. Это выглядит так, будто вы согласились с тем, что сказал его светлость. Но ведь только Уильям Ропер рассказывал эту ложь. Он попросил увидеться с его светлостью насчет чего-то очень важного, прежде чем тот ушел. Но кто станет обращать внимание на Уильяма Ропера?

— Уильям Ропер? Кто такой Уильям Ропер? Что он за человек? — быстро спросила Оливия.

— Он помощник егеря, миледи, и самый большой пакостник в поместье. Все ненавидят Уильяма Ропера, — убежденно сказала Элизабет.

Если так, то это устраивало Оливию. Чем слабее были свидетельства ее мужа, тем свободнее она могла действовать по собственному плану. Но это было не слишком большим утешением, так как она была мало обеспокоена тем вредом, который он мог ей причинить. На самом деле, она беспокоилась только о вреде, который он мог причинить Энтони. Она вернулась к своим поискам способа предотвратить этот вред во время обеда и продолжила эти поиски после обеда, но без каких-либо успехов. Этот грозящий Энтони вред, являющийся для нее самым важным в этой ситуации, тяготил ее все сильнее.

Чем дольше Оливия думала об этом, тем больше тревожилась. В ее мозгу роились самые фантастические планы о том, как помешать мужу и спасти Энтони. Она поднялась и беспокойно прошлась туда-сюда по комнате, доводя себя до настоящего нервного возбуждения.

Мистер Мэнли, разобравшись с письмами, которые пришли с пятичасовой почтой, прочел шесть глав последнего опубликованного романа Арцыбашева с удовольствием, которое не переставал получать от работ этого автора. Затем он переоделся и в очень веселом расположении духа отправился поужинать с Хеленой Траслоу. Его радостные ожидания полностью осуществились. Хелена догадалась, что он наделен не только романтическим духом, но и здоровым аппетитом и разборчивостью в еде, и позаботилась о том, чтобы подать ему хорошую еду и вино — и в изобилии. За кофе он выкурил одну из любимых сигар лорда Лаудуотера. Естественно разговорившись, он говорил горячо и разумно во время обеда и ухаживал за ней после обеда еще более горячо и разумно. Как правило, он остался по вечерам после ужина до без четверти одиннадцать. Но в этот вечер она отпустила его в десять часов, сказав, что устала и хочет рано лечь спать. Выкурив еще одну из любимых сигар лорда Лаудуотера, он быстро направился обратно в замок, еще больше, чем когда-либо твердо убежденный, что должны быть предприняты все возможные шаги, чтобы предотвратить уменьшение дохода женщины с таким превосходным вкусом в еде и вине. Будет едва ли не преступлением препятствовать использованию этого ее превосходного врожденного дара для поощрения гения многообещающего драматурга.

У мистера Мэнли не было привычки рано ложиться спать и, надев тапочки и старый, удобный халат, он еще раз обратился к роману Арцыбашева. Он прочел еще две главы, выкурил трубку, а потом понял, что хочет пить.

Он мог бы здесь же смешать себе виски с содовой, так как и то, и другое было в буфете в его гостиной. Но он был приверженцем правил: он пил красное вино, бургундское вино за обедом и портвейн после обеда, а после красного вина очень подходящим было бы бренди. В маленькой столовой на подставке для графинов с вином было бренди.

Он тихо спустился по лестнице. Большой зал, освещенный одной электрической лампочкой, был полутемным, и он предположил, что, как и было заведено, слуги уже легли спать. Но когда он спустился к подножию лестницы, дверь в задней части зала открылась; Джеймс Хатчингс прошел в нее и спокойно закрыл дверь за собой.

Мистер Мэнли замер на месте. Джеймс Хатчингс тихо прошел по коридору, увидел его и тоже застыл.

— Добрый вечер, Хатчингс. Я думал, ты покинул нас, — сказал мистер Мэнли довольно неприятным тоном.

— Вы можете поклясться в этом! — враждебно ответил Джеймс Хатчингс гораздо более неприятным тоном, нежели у мистера Мэнли. — Я просто вернулся, чтобы забрать пачку сигарет, которую оставил в буфете в моей кладовой. Я не хочу, чтобы их курил кто-либо здесь.

Он осторожно открыл дверь библиотеки, тихо прошел в нее и закрыл ее за собой, оставив мистера Мэнли хмуро смотреть ему вслед. Хатчингс действительно нес в руках пакет, в котором вполне могли быть сигареты, но мистер Мэнли не верил в его рассказ. Он заметил, что тот покинул замок через одно из окон библиотеки. Что ж, это было не его дело.