Загадка старого дома. Приключения частных детективов

– Понимаете, – обратился ко мне Краснощеков, наливая в чашку чай с молоком, – я готов чем угодно поклясться, что на следующий день после исчезновения Смолина при осмотре острова шляпы и бутылки с запиской точно не было. Но откуда они там взялись, я объяснить не могу.

– А может, Смолин возвращался на остров? Из воды? – предположил я, понимая всю нелепость своего высказывания.

– Именно об этом я тогда и подумал. – Краснощеков с серьезным выражением лица посмотрел на меня и нахмурился. – Но рассказать о своих мыслях коллегам из правоохранительных органов я не решился.

– Точно, мистика! – согласился я. – Может, нам стоит поехать и еще раз осмотреть тот остров?

– А что, – согласился Краснощеков, – заодно и порыбачим!

Тайна подземной паутины

Часть первая

– Этот человек несет всякий вздор, – заявил посетитель после беседы с Мастером.

– Ты бы тоже нес всякий вздор, если попытался бы выразить Невыразимое, – ответил ему один из учеников.

Когда посетитель спросил об этом напрямую у Мастера, то получил такой ответ:

– Каждый волен нести вздор. Главное – не делать это с серьезным видом.

– Энтони де Мелоо, «Одна минута глупости»

Глава 1

Вернувшись из Таиланда, мы с Краснощековым решили встретиться в нашем офисе, чтобы символически распить бутылку шампанского в честь наступившего Нового, две тысячи одиннадцатого года. К нам присоединился известный в Иркутске уфолог Никита Красовский, с которым мы познакомились в поездке. Это был скромный и очень начитанный молодой человек, обладающий незаурядными способностями находить во всем загадки и предлагать свои оригинальные версии ответов. В тот день погода не баловала, температура воздуха опустилась ниже тридцати градусов.

– Вы задумывались над тем, что творится с нашей планетой в последнее время? – спросил нас Никита, когда Краснощеков традиционно заварил зеленый чай и мы удобно расположились. – Не кажется ли вам, что планета Земля ступила на путь невиданных природных катаклизмов и глобальных изменений?

– Вы имеете в виду очередные предсказания о конце света? – уточнил Краснощеков.

– Именно. В декабре две тысячи двенадцатого года заканчивается Календарь индейцев майя, который был рассчитан на три тысячи шестьсот лет. Предсказатели Нострадамус и Эдгар Кейси тоже описывали период, в котором человечество будет поставлено на грань выживания из-за катастроф, которые захлестнут Землю. Оба сходились на этой же дате. Вы ведь знаете, что после землетрясения в прошлом году в Чили ось Земли сместилась на семь с половиной сантиметров. К этому если добавить сдвиг оси еще на семь сантиметров после землетрясения на Суматре в две тысячи четвертом, то можно предположить, что это не останется без последствий[3]. И мы их видим: многочисленные ураганы, цунами, землетрясения, оживление вулканов. Вспомните небывалую жару, которая стояла в Москве прошлым летом, когда всю Европу заливало дождями, а сейчас завалило снегом. Небывалые морозы в Сибири. Не слишком ли много совпадений?

– Но вообще-то дата конца света неоднократно менялась, – возразил Краснощеков. – Вспомните, нас пугали двухтысячным годом, ссылаясь на предсказания того же Нострадамуса. Надо просто всегда помнить, что сенсация для кого-то важна не как событие, а как средство заработать деньги и славу. На нашей планете катаклизмы регулярно повторяются. Ледники и полярные шапки периодически тают, цунами и землетрясения происходят из года в год.

– Да, но не всегда это заканчивается хорошо, – поддержал я Никиту. – Вспомните, например, Всемирный потоп, который описан в Библии, или загадочное исчезновение древних высокоразвитых цивилизаций. Например, шумеры, оставившие в наследство нам календарь, достигли небывалых высот в изучении математики и астрономии, владели сложнейшими механизмами. А Атлантида? Даже атланты не смогли противостоять силам природы.

– Вы знаете, я думаю, что их исчезновение могло иметь другие причины, – обрадовался моей реплике Никита, – например, в результате ядерной войны. Ведь таяние ледников не может произойти мгновенно. И даже падение крупного метеорита вряд ли смогло бы привести к таким глобальным изменениям на Земле.

– Я думаю, – предположил Краснощеков, – остались бы следы его применения, например в виде воронок от взрывов. Кроме того, повысился бы уровень радиации. Но при чем здесь потоп?