Загадки леса

А вокруг разгорался июньский день. Поляна после дождя освежилась, стала наряднее. Цветы, освободившись от влаги, подняли свои головки. Над ними вились домашние и дикие пчёлы, пёстрые бабочки, мухи, Стрекотание кузнечиков покрывало общий гул, висевший над поляной.

Обмылся, похорошел и лес. Не колыхались острые вершины елей, не трепетали листья осин и берёз, всё отдыхало после непогоды. Солнце уже поднялось высоко. Стало жарко. Путешественники спустились к реке.

Вдруг рядом отчётливо и громко прокричал перепел:

— Пить-пойдём… пить-пойдём… пить-пойдём…

— Кей… Кей… Кей… — ответил ему кто-то с высоты.

Ребята остановились.

— Это канюки, — показал дедушка.

Высоко, на фоне голубого неба, кружилось несколько птиц. Они или плавно описывали круги, или затевали не то драку, не то игру, и тогда чаще доносился их крик:

— Кей… Кей… Кей…

— Каких только нет птиц: и певчие, и быстрые летуны, и мастера делать затейливые гнёзда, — рассказывал дедушка Гордей, медленно шагая по чуть заметной тропинке вдоль реки.

С каменной отмели реки поднялась парочка серых куликов-перевозчиков. Они летели низко над водою и непрерывно кричали:

— Тири-тии-тии… тирн-ти-тиии… тири-ти-ти…

По гальке бегала жёлтая трясогузка. Птица, покачивая длинным хвостом, ловила мух, вислокрылых букашек и изредка подавала свой голос.

— Исюйль… исюйль…

Но вот наши путешественники подошли к устью ручья. Дедушка осмотрелся и снял котомку.

— А что же мы тут будем делать? — недоумевая, спросил Дима.

— Сейчас увидите.

Дедушка вытащил коробочку, достал из неё муху и закинул в воду. Прозрачная волна, подбрасывая её между камнями, понесла вниз. Всплеск. На поверхности воды появились круги, и мухи не стало.

— Видели? Это хариус, самая вкусная рыба в нашей реке.

Витя отобрал у дедушки коробку, достал букашку и бросил её в воду. Снова всплеск, второй, блеснула голова рыбы, и букашки не стало.

В воду одна за другой полетели мухи, пчёлы, комары. Но рыба брала всё реже и реже. И, наконец, всплески прекратились.

— Кажется, накормили мы его досыта, — сказал дедушка, набрасывая котомку.

— Коробочку нужно взять. Мы в неё будем собирать мух и носить хариусу, — решил хозяйственный Дима.

Перешли ручей и берегом реки продолжали свой путь.

— У меня здесь растут медоносы, — рассказывал дедушка Гордей. — Иван-чай, а это — клевер. Видите, сколько над ним кружится пчёл?

Ребята остановились.

Перелетая с цветка на цветок, тихо жужжали пчёлы. Каждая из них на минутку присаживалась на розовую головку клевера и, запустив глубоко в цветок свой хоботок, всасывала нектар.

Дедушка и ребята вышли на болото. Первым заметил их шустрый чирок. Он взлетел и хриплым голосом оповестил соседей о появлении незнакомцев. За ним поднялся кулик, отдыхавший на болоте.

— Куит… куит… — кричал он, не жалея горла.

Перед путешественниками лежало болото, покрытое плотным слоем коричневого мха. На нём не было ни травы, ни цветов, только тёмные пятна воды прятались от солнца в углублениях между буграми да одиноко торчала полузасохшая берёзка, дерзнувшая поселиться на болотистой почве.

— Вот мы и пришли, — сказал дедушка Гордей, снимая котомку и присаживаясь на моховой бугор.

— Здесь, же нет ничего! — вырвалось у Вити.

— А ты присмотрись хорошенько, — посоветовал дедушка.

На гладкой поверхности мха, который покрывал ближайший бугор, сиротливо торчало несколько былинок травы, два-три ростка клюквы и одно маленькое, совсем невзрачное растение; ребята даже и не обратили на него внимания.

— Вот то самое удивительное растение, которое я хотел вам показать, — сказал дедушка.

Оно было сантиметров двадцать высотою и держалось на коротких корешках, вросших в мох. Тонкий стержень заканчивался белыми цветочками, напоминавшими маленькие звёздочки. Круглые и толстые листья на длинных черешках разбросаны веером у основания стержня. Они лежали, на мягком мху, распластавшись на солнце. Поверхность листиков густо усеяна жёсткими щетинками. Каждая из них имеет на конце небольшое утолщение и напоминает собой крошечную булавочку, остриём воткнутую в лист. На головках щетинок лежали бесцветные капельки прозрачной жидкости.

— Цветок, как цветок, и неинтересный совсем, — сказал Витя, отворачиваясь.

— А вы присмотритесь хорошенько, — снова посоветовал дедушка.

В это время крошечный комарик, видимо мучимый жаждой, заметил на листке этого растения блестящие капельки влаги. Наверное, он принял их за остаток утренней росы. Комарик спокойно покружился над листиком и осторожно, будто стараясь не замочить ножки, стал садиться.

— 3-з-и-з-у-у… — пел он свою однотонную песенку и вдруг смолк.

— Прилип!.. — крикнул Витя и ниже склонился к растению.

Комар угодил своим длинным хоботком в капельку влаги и прилип. Он хотел перенести хоботок на соседнюю капельку, но оказалось, что и ножки завязли в такой же клейкой жидкости. Комар задёргал ножками, надеясь высвободиться.

Прозрачное вещество, хранящееся на кончике щетинок, выполняло роль приманки. Оно действительно походило на капельку росы, но было настолько клейким, что вытягивалось в нитку, но жертву не выпускало.