Читаем Загадки старинных кладов полностью

Использовали ли кладовую запись по прямому назначению, то есть для поисков ценностей? Да, несомненно. Ведь найденная в шкатулке записка имела столь плачевный вид, что, можно уверенно сказать, ею многократно пользовались. А о чем говорит данный факт, уважаемые читатели и коллеги? Да, пожалуй, только об одном. Новый владелец кладовой записи долго и упорно с ней работал в полевых условиях. Следовательно, он верил в существование заветного клада. А удалось ему отыскать запорожский клад — неизвестно. Хотя… есть тут одно здравое соображение. Тот факт, что Кладовая запись была спрятана в очень надежной таре, указывает на то, что тот, кто ее прятал, надеялся воспользоваться ею впоследствии. Но зачем же было прятать старую истрепанную бумажку? Ведь если бы клад был найден, то зачем кому-то нужно было столь тщательно хранить старую записку? Ясно, что в том случае, если золотце из захоронения уже перекочевало в чей-то карман, смысла в хранении столь ветхого документа не было бы. Но нет, документ заботливо упаковали и сохранили. Стало быть, велик шанс того, что сделанные у Сухого лимана захоронения, скорее всего, не были обнаружены ранее. С момента заложения ценностей прошло более 100 лет, и описываемая в кладовой записи местность в отдельных своих частях могла значительно перемениться. Ручей мог пересохнуть, дички груш рухнуть и сгинуть бесследно, а овраги — расшириться и даже изменить направление.

Такой поворот событий, кажется, предвидел и сам автор исходной кладовой записи.

"…Шукай (слушай, смотри), то я ще (еще) покажу лучшу дорогу. От поворота по niд гору от дороги прямо міряй на заход солнця по niд гору 50 великих ступеней, где другой завал; там великій круглый камень с заметкою X. Ч. От камня до тичи 9 великих ступеней за… 2-х дички груш, а выше тоже есть камень, то треба встать рано до восхода солнця 12 мая и прямо от верхнего камня идти на конец и стать на низ у грушек за 7 великих ступеней и взять пачку 3-и локтями длиною, поставить в землю, где будет конец тени, там копай первый погреб и от погреба найдешь все…"

То есть мы с вами имеем второе подробное указание, по которому, как кажется автору, отыскать спрятанные сокровища будет легче. Думаете, он этим и ограничился? А вот и нет. Он щедро выдает будущему поисковику и третью указующую нить.

"…Або (или) міряй у половину гори (горы, склона) от заворота 90 великих ступеней на заход солнца; можно из низу от первого терничка на полудень в половину гори 7 великих ступеней на полу день, тильки рой (только копай). Дай тебе, Боже, найти наш клад.

Писав Микита Злюк. Амінь".

Как мы с вами видим, автор трижды (!!!) указывает путь к одному и тому же месту, что, поверьте, бывает крайне редко. Пожалуй, второго случая такой заботливой добросовестности нам просто не отыскать. С одной стороны, это как бы должно было поспособствовать более точному определению дислокации клада. Но, с другой стороны, имея три столь подробные путеводные рекомендации, можно попробовать реконструировать все три предлагаемых им маршрута к кладу. Цель — отыскать хотя бы одно противоречие или нестыковку в предлагаемых Злюком маршрутах. Для этого сделаем так называемый ситуационный планшет, на котором изобразим описанную дьяком местность. Затем, принимая за точку отсчета основную местную примет — крутой поворот дороги, проложим все три поисковых маршрута, скрупулезно соблюдая все указания, данные автором кладовой записи.

К нашему искреннему удивлению, на планшете все три кривые привели примерно в одну точку. Даже там, где в качестве метки предлагалось использовать тень от палки длиной в три локтя, маршрут привел туда же, куда и остальные два. Этому немало поспособствовало то обстоятельство, что анализ кладовой записи проводился нами как раз в начале мая и была возможность опытным путем измерить длину тени, отбрасываемой палкой, длиной в 20 см.

Перейти на страницу:

Все книги серии Великие тайны истории

В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора
В поисках сокровищ Бонапарта. Русские клады французского императора

Новая книга известного кладоискателя А. Косарева, написанная в соавторстве с Е. Сотсковым, захватывает не только сюжетом, но и масштабом интриги. Цена сокровищ, награбленных и спрятанных Бонапартом при бегстве из России, огромна во всех отношениях. Музейное дело в начале XIX в. только зарождалось, и мы даже не знаем, какие шедевры православного искусства оказались в числе трофеев «Великой армии» Наполеона. Достаточно сказать, что среди них были церковные драгоценности и реликвии главных соборов Московского Кремля, десятков древних монастырей…Поиски этих сокровищ продолжаются уже второй век, и вполне возможно, что найдет их в глуши смоленских лесов или белорусских болот вовсе не опытный кладоискатель, не историк, а один из тех, кто прочитает эту книгу — путеводитель к тайне.

Александр Григорьевич Косарев , Евгений Васильевич Сотсков

История / Образование и наука
ТАСС уполномочен… промолчать
ТАСС уполномочен… промолчать

«Спасите наши души! Мы бредим от удушья. Спасите наши души, спешите к нам!..» Страшный в своей пронзительной силе поэтический образ из стихотворения В. Высоцкого лучше всяких описаний выражает суть сенсационной книги, которую вы держите в руках. Это повествования о советских людях, которые задыхались в гибнущих подлодках, в разрушенных землетрясениями городах, горели заживо среди обломков разбившихся самолетов, сознавая, что их гибель останется не известной миру. Потому что вся информация о таких катастрофах, – а их было немало, – тут же получала гриф «Совершенно секретно», дабы не нарушать идиллическую картину образцового социалистического общества. О разрушительных американских торнадо советские СМИ сообщали гораздо больше, чем об Ашхабадском землетрясении 1948 года, которое уничтожило многонаселенный город. Что уж говорить о катастрофических событиях на военных кораблях и подводных лодках, на ракетных полигонах! Сейчас кажется странной эта политика умолчания, ведь самоотверженность и героизм, проявленные во время катастроф, и были достойны стать примером верности самым высоким идеалам человеческих отношений. И потому столь нужны книги, которые приподнимают завесу тайны не только над землетрясениями в Ашхабаде или Спитаке, трагедией «Челюскина» или гибелью подлодки «Комсомолец», но и над теми событиями, что остались не вполне понятны даже их участникам…

Николай Николаевич Николаев

История / Образование и наука

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука