Загадочная женщина

В траве, возле одного из автомобилей, она обнаруживает брошенный надувной матрас и тут же его подбирает. По дороге назад подхватывает еще и полотенце с пустого шезлонга. Она делает это настолько автоматически, что сама удивляется. Такое впечатление, что она воровала всю свою жизнь и постоянно скрывалась. Она прокрадывается назад, находит в лесу полянку и там укладывается спать. Ночь была долгой и бессонной. Елена засыпает лишь на короткое время и часто просыпается, вздрагивая.

На рассвете, с первыми лучами солнца, появляются комары. Пора подниматься. Она отмахивается от насекомых руками, вспоминая все, что с ней было вчера. Она знает, что «Сёдерберг Шиппинг» регулярно переводит деньги «Таверне Юльсё». Мариус Флинт утверждает, что существует письменный договор, но если это так, то он тайный. В головном офисе его нет.

Та, прежняя Елена, которая бежала от всего этого и забыла все на свете, безуспешно пыталась найти договор. А новая Елена, которая ничего не забывает, считает, что существует связь между гибелью Хирша и этими проплатами. Она уверена, что платят за молчание. За то, что может похоронить «Сёдерберг Шиппинг». Кажется, он так говорил? Что-то в этом духе… Но требуется узнать еще кое-что. Она должна подойти с другого конца, вернуться назад, в прошлое. Кем был отец Мариуса Флинта? Может ли найтись другая причина для этих платежей, какая-то другая связь?

Солнце поднимается выше, прогревая своими лучами влажный лесной воздух. Елена садится скрестив ноги на надувной матрас, уже практически сдувшийся. Все еще слишком рано, но она уже знает, с чего начинать поиски. Нужно еще немножко подождать, и она отправится в Силькеборг.

53

Пьер Коллисандер — это имя на слуху у Йоахима с тех пор, как он начал писать книги. Гениальный Коллисандер, человек, которым Эллен не переставала восхищаться. Йоахим заходит в галерею «Лундтофт», что находится на Бредгаде[22] вместе с другими крупными галереями. Боль в затылке постоянно напоминает ему о том, что со спиртным он вчера перестарался. Помещение наполнено мягким светом. На стенах висят картины, какие-то жидкие пейзажи. Это далеко не Тёрнер[23], подумалось Йоахиму. Или впрочем? Йоахим подходит ближе. Это что, березовая роща? А на этой картине дуб с раскидистыми ветвями. Тут уже особые краски? Если бы здесь была Эллен! Но после всего вчерашнего вечера это невозможно. Йоахим до сих пор не может понять, как он позволил, чтобы все зашло так далеко, чтобы он так напился. Эллен вела себя, словно между ними ничего не было, но он-то ее хорошо знает. Отказ для нее был хуже смертного греха, который он никогда не замолит.

— Может быть, у вас есть вопросы? В таком случае я к вашим услугам, — отрывает его от своих мыслей сотрудник галереи.

Йоахим оборачивается: перед ним стоит человек довольно небольшого роста, чем-то напоминающий пуделя, хотя и не такой агрессивный и, по крайней мере, улыбающийся.

— Что во всем этом такого особенного? — задает вопрос Йоахим, обводя руками все картины Коллисандера.

Галерист остолбенело смотрит на него, даже, можно сказать, ошарашенно.

— Это… это… А вы вообще хоть что-нибудь знаете о методе Коллисандера?

— Ничего.

— Это же его серия картин о бытии. Каждая его работа, выставленная здесь, является метонимией.

Йоахим силится вспомнить, что это за чертовщина такая. Ему следовало бы знать такой термин. Когда-то он его знал, наверняка это слово ему встречалось — когда в ранней юности он перечитал массу толстенных книг по теории литературы. Но все это позабылось, вылетело из головы.

Все же, к счастью, галерист начинает ему объяснять метод Коллисандера. Так, например, художник для изображения березы использует обугленную березовую древесину, и краски, полученные из ее листьев, а кроме этого — березовый сок и пигмент осенних листьев. Тот же метод применяется при рисовании дуба или роз. Само дерево идет в работу: его спиливают и обжигают для получения древесного угля, которым рисует художник. Таким образом, картина увековечивает изображаемый объект, устраняется различие между предметом и материалом, между формой и содержанием.

— Может быть, вам будет интересна книга с обстоятельными пояснениями метода живописи Коллисандера? — предлагает маленький галерист.

Йоахим тяжело вздыхает. Книги. К черту книги! Верни мне Елену, думает он, спрашивая у собеседника, не мог бы тот помочь ему встретиться с Коллисандером.

На лице галериста сразу же виден отказ.

— Он сейчас не в Дании.

Йоахим улыбается, по его мнению, обезоруживающей улыбкой.

— Сюда наверняка приходят многие с подобными просьбами, но у меня есть серьезный интерес. Я — писатель.

Почему это звучит настолько несуразно в его устах? Вероятно, потому что он уже давно ничего не писал?

— Может быть, я вам оставлю свои контакты и вы сможете передать ему сообщение? Я собираюсь писать книгу, главным героем которой будет художник, и мне бы очень хотелось проинтервьюировать его об этом, — на ходу придумывает Йоахим, краснея.

Он и сам понимает, насколько глупо это все звучит, но поспешно продолжает рассказывать о важности своего исследования.