Загадочное происшествие в Стайлзе

Что же касается меня, то я буквально онемел от неожиданности. И решил, что Пуаро просто безумен.

Джепп вынул из кармана носовой платок и осторожно вытер лоб.

– Я не посмею этого сделать, мистер Пуаро. Я положился бы на ваши слова, но надо мной есть те, кто спросит, какого черта я не арестовал убийцу. Не могли бы вы сказать мне хоть немного больше?

Пуаро задумался.

– Ну что же! Можно, – наконец сказал он, – хотя, признаюсь, мне не хотелось бы. Это подталкивает меня и ускоряет события. В настоящее время я предпочел бы не действовать в открытую, но то, что вы говорите, справедливо: слова бельгийского полицейского, чьи лучшие дни остались позади, уже недостаточно! Однако Алфред Инглторп не должен быть арестован. Мистер Гастингс знает, что я поклялся не допустить этого. А вы, мой добрый Джепп, сразу же направляетесь в Стайлз?

– Ну… приблизительно через полчаса. Вначале нам хотелось бы повидать коронера и доктора.

– Хорошо! Зайдите за мной, когда будете проходить мимо. Последний дом в деревне. Я пойду с вами. Неважно, будет мистер Инглторп в Стайлз-Корт или нет, я сам предъявлю вам доказательства, что обвинение против него несостоятельно. Договорились?

– Договорились, – сердечно согласился Джепп. – И от имени Ярда я вам очень благодарен, хотя, должен признаться, в настоящий момент не вижу никаких изъянов в уликах. Но вы всегда были необыкновенным и непредсказуемым. До встречи, мусье!

Оба детектива ушли, Саммерхэй по-прежнему с недоверчивой ухмылкой на лице.

– Ну что же, друг мой! – воскликнул Пуаро, прежде чем я успел вставить хоть слово. – Что вы думаете? Mon Dieu![36] Во время дознания меня несколько раз бросало в жар. Я не мог даже представить, что этот человек будет настолько упрямым и откажется хоть что-нибудь сказать. Определенно, это было поведение сумасшедшего!

– Гм-м! Кроме сумасшествия, есть и другое объяснение, – заметил я. – Как он мог защищаться, если выдвинутое против него обвинение справедливо? Ему оставалось только молчать!

– Как защищаться? Да существуют сотни оригинальнейших способов! – воскликнул Пуаро. – Скажем, если бы я совершил это убийство, то немедленно придумал бы семь самых правдоподобных историй! Намного более убедительных, чем неловкие отрицания мистера Инглторпа!

Я не мог удержаться от смеха:

– Мой дорогой Пуаро! Уверен, вы способны придумать не семь, а семьдесят историй! Однако, несмотря на ваши заявления детективам, вы, конечно же, не верите в невиновность Алфреда Инглторпа?

– Почему? Ничего не изменилось.

– Но улики так убедительны, – возразил я.

– Да, слишком убедительны.

Мы повернули к калитке «Листуэй коттедж» и поднялись по теперь уже хорошо знакомой мне лестнице.

– Да-да! Слишком убедительны! – повторил Пуаро будто про себя. – Настоящие улики обычно несколько туманны и не вполне удовлетворительны. Они нуждаются в проверке… тщательном анализе… отсеве ложных улик… А здесь все заранее подготовлено. Нет, мой друг, свидетельство мистера Инглторпа очень умно составлено. Так умно, что в конце концов ему перестаешь верить. Он разрушает свой собственный замысел.

– Почему вы так думаете?

– Потому что, пока улики против него были неясны, их было очень трудно опровергнуть. Но преступник сам так затянул сеть, что один удар может ее разрубить, и – Инглторп свободен!

Я промолчал.

– Давайте посмотрим на это внимательнее. Скажем, перед нами человек, который решил отравить свою жену. Он, как говорится, привык изворачиваться и всеми правдами и неправдами добывать себе средства к существованию. Стало быть, какой-то ум у него есть. Не совсем дурак. Ну вот! А теперь посмотрим, как этот человек приступает к делу. Идет прямо к деревенскому аптекарю и под своим собственным именем покупает стрихнин, рассказав выдуманную историю про собаку. История оказывается лживой. Он не использует яд в ту же ночь. Нет, ждет, когда произойдет скандал, который станет достоянием всего дома и, естественно, вызовет к нему подозрение. Он не готовит защиту… ни намека, ни тени алиби, хотя знает, что помощник аптекаря заявит об этом факте. Чушь! И не просите меня поверить в то, что человек может быть таким идиотом! Так действовать может только безумец, который хочет совершить самоубийство и мечтает, чтобы его повесили!

– И все-таки не понимаю… – начал было я.

– Я и сам не понимаю. Поверьте, mon ami, это меня озадачивает. Меня, Эркюля Пуаро!

– Однако если вы считаете его невиновным, то как вы объясните, что он покупал стрихнин?

– Очень просто. Он его не покупал.

– Но Мэйс узнал его!

– Извините, перед ним был человек с черной бородой, как у мистера Инглторпа, в очках, как мистер Инглторп, и одет в довольно приметную одежду, какую носит Инглторп. Мэйс не мог узнать человека, которого до этого, возможно, видел только на расстоянии. Сам он лишь две недели как появился в деревне, а миссис Инглторп имела дело преимущественно с аптекой «Кут» в Тэдминстере.

– Значит, вы думаете…

– Mon ami, вы помните два момента в этом деле, которые я особенно подчеркивал? Оставим пока первый. Что было вторым?