Загадочные убийства

Луиза никому не говорила, что побывала на станции в Льюисе в тот самый день, когда напали на медсестру Шор. Ведь в тот же день дядя пытался насильно отвезти ее в Гастингс, и ей не хотелось сообщать своим нанимателям, что она сбежала, пытаясь избавиться от всей своей прошлой жизни, не говоря уже о таком негодяе, как Стивен. Чем меньше она наговорит Митфордам о своей прежней жизни, тем будет лучше.

— Нет, — ответила помощница няни, — вовсе нет.

Нэнси продолжала подозрительно смотреть на нее, но Луиза принялась старательно поправлять платье Декки, так что старшей из сестер пришлось вернуться к созерцанию мелькавшего за окном пейзажа. Поезд как раз остановился в Льюисе, и кондуктор заранее предупредил пассажиров, что из последних двух вагонов, включая тот, в котором ехали Митфорды с нянями, нет выхода на платформу. Нэнси подошла к окну, открыла его, впустив в купе прохладный весенний воздух, и высунула голову.

— Осторожнее, мисс Нэнси, — предупредила нянюшка, проснувшись от тока свежего воздуха.

— Я просто смотрю, далеко ли платформа, — сказала девушка. — Довольно далеко. Видимо, здесь пришлось бы спрыгивать на землю. А потом забираться на платформу.

— Стоит ли вам беспокоиться о таких проблемах? — спросила Блор, хотя ее вопрос прозвучал скорее как утверждение, закрывающее тему. — И закройте, пожалуйста, окно, еще слишком холодно.

Нэнси неохотно подняла створку окна и резко опустилась на свое место как раз в тот момент, когда поезд с легким толчком тронулся дальше. Луизе удалось, наконец, бросить взгляд в окно. Они медленно проезжали мимо здания станции, и Кэннон, как ни старалась, не смогла увидеть там высокий силуэт Гая Салливана в синей форменной куртке. Она не могла разобраться, что же почувствовала при этом, облегчение или разочарование.

— Хотя это довольно странно, не правда ли? — вдруг воскликнула Нэнси.

Сестры и брат, давно привыкшие к ее бредовым идеям и шуточкам, продолжали невозмутимо читать книжки или предаваться своим мечтам. Поскольку никто из них не среагировал на ее восклицание, Луиза почувствовала себя обязанной задать вопрос.

— Что именно странно?

— В общем, мне вдруг пришло в голову, что эти двери невозможно просто так открыть изнутри, — ответила Нэнси. — Сначала надо опустить окно, высунуться и повернуть ручку. Не думаете ли вы, что было бы странно предположить, будто тот мужчина в коричневом костюме, напав на медсестру, сбежал с места преступления в Льюисе, спрыгнув на пути, а потом запрыгнул обратно наверх и закрыл окно?

— Откуда вы знаете про окна? — невольно заинтересовавшись, спросила Кэннон.

— Так говорилось в газетной статье, где сообщилось о ходе следствия… Когда те железнодорожные рабочие сели в тот поезд, оба окна были закрыты.

— Ах, вот оно что… — протянула Луиза.

Она, в сущности, не поняла, что может следовать из этого заключения. Нэнси пожала плечами и вновь уткнулась в свой дневничок. За окном их купе однообразной чередой проносились поля и живые изгороди.

— Когда же мы приедем? — спросила Памела, устав от попыток подсчета животных.

— Недолго уже осталось, — ответила нянюшка Блор. — Следующая станция Полгейт, потом Бексхилл, Гастингс, а затем наша конечная, Сент-Леонардс. Если вы будете хорошо и тихо вести себя до приезда, я попрошу Роуз подать вам к чаю булочки с кремом.

Глава 15

Следующие несколько дней, отдыхая у моря, нянюшка Блор и Луиза с удовольствием приглядывали за своими подопечными. Каждое утро дети, в хлопчатобумажных платьях и шерстяных свитерах, ходили на прогулку по берегу моря. Декка и Юнити часто останавливались посмотреть, кто живет под камешками, а Диана и Том вышагивали впереди, точно солдаты на марше. Памела проводила долгие мучительные минуты, наблюдая за таинственными созданиями в мелких скалистых ваннах, ловко увиливающими от сачка Нэнси, тщетно пытавшейся их поймать.

Луиза заметила, как ее бледное тонкое лицо обрело здоровый румянец благодаря прогулкам по ветреному и солнечному побережью, не говоря уже о пользе и вкусноте коньячных вафельных трубочек, которыми с радушным удовольствием угощала их Роуз. Нянюшка и Роуз Пил действительно выглядели как двойняшки, обе с длинными и жесткими седыми волосами, уложенными в прически с помощью шпилек. И даже уютная пухлая фигура Роуз являлась почти полным подобием располневшей в талии фигуры Блор.

Если нянюшка считала своим долгом твердое, но справедливое обращение с детьми, то ее сестра с наслаждением изливала на них потоки любви и ласки, обнимая и целуя каждого, когда они приходили с прогулки. От их влажных свитеров в ее теплом кафе исходил пар. Там постоянно сидело множество клиентов, однако для подопечных Блор каким-то образом всегда находился свободный столик, и на нем мгновенно появлялся обжигающе горячий чай. Роуз, безусловно, скучала по своим двум дочерям, Элси и Дорис — по возрасту они были немногим старше Нэнси, но обе уехали в пригородное поместье, нанявшись служанками в особняк в окрестностях курортного городка Уэстон-сьюпер-Мар.