Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли? (сборник)

– Это не счастье, это только возбуждение. Я аж вне себя, потому что наконец-то достану уйму засранцев, сидевших у меня в печенках, и отыграюсь на них. Единственное, что имеет вес в этом городе, – это деньги. А теперь они у меня есть, так что всей этой кодле, которую я терпеть не могу, я покажу свое другое лицо – золотое. И им тоже придется проглотить! – Он повернулся ко мне. – Ты на меня не злишься, Ральф?

– Не валяйте дурака, – сказал я. – Разумеется нет.

– Рад это слышать. Ты не подходил ей. Ты слишком застенчив. А для того чтобы знать, что делать в подобной ситуации, самому нужно быть изрядной сволочью. И я как раз такая сволочь, потому-то и ситуация для меня как по заказу.

– Ну, я бы так не сказал, – заметил я.

– Нет-кет, поверь мне. Только люди все равно будут ходить на мои вечеринки, потому что в этом городе практически все – такие же сволочи. Единственная разница между ними и мной в том, что я не делаю из этого тайны.

– И из-за этого ты расстраиваешься, – сказала Мона.

– Да ну их в задницу! – фыркнул он. – Всех. Если я в Голливуде чему и научился, так это тому, что в здешнюю игру нельзя играть по правилам. Ногой под зад – вот их представление о честной игре. Ну ладно, я должен бежать – хочу еще зайти к Джеку Шефферу и купить какой-нибудь представительный гардероб. Как у вас дела – деньги нужны?

– Нет, не надо, – сказал я. – Спасибо.

Он начал собираться.

– Как-нибудь вечерком я к вам загляну.

– Приходи, – сказала Мона.

– Годится. Ну, пока.

Уходя, он еще смеялся.

– Он ведет себя так, словно добился бог весть какой удачи! – буркнул я.

– Это удача и есть, – ответила Мона. – Самая большая удача, о которой я когда-нибудь слышала.

Следующие три дня у меня ушли на поиски работы. Я решил на время отложить карьеру в кино, пока не поднакоплю деньжат, чтобы взять несколько уроков правильного произношения и избавиться от злосчастного акцента. Раньше я об этом не задумывался, но после разговора с Балтером ни о чем другом и думать не мог. Собственно, не было никаких причин, чтобы спешить прорваться в кино, – разумеется, кроме единственной, которая не выходила у меня из головы, – что обо всем этом скажут у нас дома. Но ведь иногда съемки фильма могут и затянуться, не так ли? «Нечего сидеть, – говорил я себе, – найди работу, сэкономь деньжат и найди хорошего учителя, ставящего произношение, который сможет что-нибудь сделать с твоим акцентом».

Но работу было не найти. За три дня, что я метался по городу, до меня наконец дошло, что имели в виду все те, кто постоянно твердил о безработице. Это было нечто совершенно новое – то, чего я никогда в жизни не замечал. Полдня я крутился у Эбби в лавке, выравнивал штабеля консервных банок и относил заказчикам покупки в машины. Он положил мне за это полтора доллара, но при этом так вздыхал, что я сказал ему, чтобы он оставлял их себе в счет денег, взятых мною для Дороти. Полтора доллара. Мне это казалось какой-то шуткой – получать полтора доллара, когда Роберт Тейлор, Сэйбл и прочие вроде них зарабатывают тысячи. «Если это могут они, сумею и я», – убеждал я себя.

Мону я видел только вечерами, и нам почти не о чем было говорить. Держалась она странно, но я объяснял ее поведение навалившимися проблемами. Через четыре дня нам нужно было платить за квартиру.

Часть 3

Через несколько дней я получил письмо от матери. Оно было обычным, как все остальные, но в конце была приписка: «Батч Зигфрид, хотя, собственно, теперь нужно писать Джордж, вчера женился на Клер Лайонс, и они едут в свадебное путешествие в Голливуд. Я дала им твой адрес, и они хотят у тебя остановиться. Оба обожают кино, так что ты с ними найдешь общий язык. Я бы хотела, чтобы ты взял отпуск и мог как следует их принять. Знаю, что у тебя хватает забот на студии, но не забывай, что Зигфриды все еще держат магазин, а мы им все еще должны. Ха-ха! Целую. Мама».

Когда я складывал письмо, из конверта выпала вырезка. Сообщение о свадьбе.

«Клер Лайонс, – подумал я, – моя старинная любовь. Останься я дома, она могла бы выйти за меня».

Подняв глаза, я увидел, что в дверях стоит какой-то парень лет тридцати пяти и довольно упрямо пялится на меня.

– Тут живет мисс Метьюз? – спросил он.

Я встал и подошел к дверям.

– В данный момент ее нет дома.

– Не возражаете, если я ее подожду?

– Нет, – проходите. – Я слегка отступил, чтобы он мог войти. – Присаживайтесь.

Он сел на край дивана, снял шляпу и начал вертеть ее на указательном пальце.

– Вы ее приятель? – спросил он.

– Ну да.

– Позвольте… Нат Базби. – Он неловко встал и протянул мне руку.

– Карстон. Очень приятно, – произнес я, сжав его ладонь. Мы помолчали.

– Знаете, я несколько растерян, – наконец сказал он. – Я никогда не видел мисс Метьюз.

– Серьезно?

Покрутив головой, он полез в карман. Вынул любительское фото и подал его мне.

– Это она?

– Ну да.

Выглядел он действительно растерянным.

– Вы давно ее знаете?

– Ну… довольно давно, – кивнул я.

– Она в самом деле такая хорошенькая, как на фото?

– Красавица, – заверил я.

– Это замечательно.

– А как давно вы с ней знакомы?