Загон

— Увидим, что будет! Это мы еще легко отделались, — с каким-то непонятным спокойствием отреагировал Жан. — Ты, что не понял, что здесь с представителями закона лучше не конфликтовать? Если на то пошло, то, как вернемся в Москву, я тебе такую же куплю!

— Да не в этом же дело!

— Верно, Стас, верно, но ведь могло быть и хуже! Хорошо еще, что они не стали придираться к тому, что я им наплел, касательно цели нашего визита. Я ведь сказал им, что мы с тобой лепидоптерологи13! И едем мы спешно на юго-восток, чтобы изучить миграцию редкого вида «Магикус Демантиус», обитающего только здесь, в Конго, и благодаря которому наука этой страны может резко скакнуть вперед. Круто я придумал? Все равно они ни черта не понимают.

— Знаешь, и я тоже! Кто мы с тобой, я не понял, какие еще лепидрологи?

— Лепидоптерологи, Стас. Бабочками, значит, мы с тобой занимаемся, ну это как подраздел энтомологии. Так понятнее? А «Магикус Демантиус», это первое, что пришло мне на ум.

— Эх, Жан, ничего ты поприличнее не мог придумать! Бабочки! Ладно, черт с ними, только узнай у Моиза, сколько еще подобных сюрпризов будет поджидать нас на дороге, а то кепки у меня закончились.

Жан поинтересовался, какие приключения ждут нас еще на пути в Киквит, и получив информацию, поведал мне о том, что возможно нам встретится еще пара кордонов, но если у нас есть еще несколько пачек сигарет, а возможно какие-нибудь значки, проехать их не составит труда.

Значков у нас не было, сигарет оставалось восемь пачек, была пара авторучек, ясно не особо нужных нам в джунглях, и несколько упаковок дезинфицирующих влажных салфеток, привезенных еще из Москвы.

— Ладно, Жан! Думаю, должны прорваться.

Давала знать о себе усталость и разговоры наши все чаще сменялись молчаливыми паузами. Я сгреб в кучу разбросанные на сидении вещи, поудобнее расположился, и уставился в окно.

Деревья сменялись кустами, мускусный запах уже выветрился из салона и раскаленный воздух упруго хлестал по лицу. Тянулась вперед дорога, ровно гудел мотор, и то ли клонило в сон, то ли каждый из нас задумался о чем-то своем.

Я размышлял о том, как прекрасно было бы сейчас оказаться в заснеженных горах, с кристально чистым воздухом и мерцающим чистотой снегом. Как я бы набрал этого воздуха полную грудь и задержал бы его в себе, чтобы организм насытился кислородом и зимней свежестью. Я закрыл глаза и представил себе искрящийся снег, и почти уже вдохнул в легкие морозный свежий воздух, и …. что-то жужжащее и волосатое долбануло мне в нёбо, и я, всхлипнув и поперхнувшись, зашелся кашлем и с отвращением выплюнул на руку какую-то огромную мерзкую муху.

Жан обернулся и громко засмеялся:

— Да ты же настоящий энтомолог! Смотри, получается, что я даже и не соврал. — Он просто давился словами со смеху.

— А шел бы ты…

Следующие пятнадцать минут мы ехали в относительной тишине. Приевшийся пейзаж уже не вызывал любопытства, пальмы, заливные луга, кусты, смотреть не на что. Однако нет, вдалеке, по левой стороне дороги, показалась группа людей. Я удивленно уставился на них.

— Жан, ты случаем не знаешь, кто это там?

Тот в свою очередь поинтересовался у Моиза и передал мне его слова: — Это местные жители, возвращаются с полей домой.

— С полей? Домой? — внимательно присматриваясь к приближающимся людям, с недоверием переспросил я. — Это куда? В Киншасу, что ли?

— Да, Стас, видно жара здорово подпортила тебе мозги! Здесь в округе уйма деревень. Как везде и всюду, люди обрабатывают поля, пасут скот. Вот эта группа явно с полей идет. Может, пройдут часть пути по дороге, а дальше направятся по прямой через лес. Ты думаешь, эти два полицейских с неба упали? Они также живут поблизости и им надо как-то сводить концы с концами, вот они и изворачиваются. Кстати, мы должны Моизу за проезд через кордон полторы тысячи конго-франков.

— Сколько, сколько? Да это ж мы так разоримся! Деньги, сигареты, а моя кепка!!! — Черт бы и тот возмутился!

— Да, перестань ты, Стас! Тоже мне сумма, примерно полтора евро, уж как-нибудь не обеднеем. И, в конце концов, не забывай, мы на чужой территории! — Командирским голосом высказался Жан.

Вот, в процессе такого обмена репликами, мы и встретились с идущей нам навстречу группой. Моиз сбавил скорость, и я успел их всех хорошо рассмотреть.

Это были в основном подростки, и даже дети. Все худые, коротко стриженые, абсолютно черные и, как мне показалась, все на одно лицо. Различия были лишь в росте и одежде. На девчонках были яркие длинные юбки, а мальчишки были одеты в разномастные рубашки с короткими рукавами, широкие штаны или шорты. Кто-то из них тащил на себе мотыги, кто-то огромные, в соотношении с ростом, лопаты, а некоторые несли на головах какие-то низкие деревянные лавки, которые покачивались при ходьбе, а у большинства девочек на головах покоились огромные плетеные корзины. Подростки с нескрываемым любопытством разглядывали нас, гоготали во весь голос, что-то лопотали на каком-то птичьем языке и, перешучиваясь между собой, тыкали пальцами в нашу сторону.