Загон

В тот момент, когда я наслаждался безмятежным покоем, навеянным камнем, в лачуге вновь появился Моиз. У меня только и хватило времени, чтобы спрятать сокровище обратно в карман.

— О, какой приятный сюрприз! — воскликнул Моиз, которому помогал все тот же переводчик. — Ты уже встаешь! Совсем поправился?

— Думаю, да, — порадовал я его, — вот только проблемка возникла…

— Какая же?

— Уйти отсюда не в чем!

— О… — Моиз критически оглядел меня и не мог не согласиться.

Я был в своих старых, грязных брюках, на которых кое-где еще виднелись застарелые следы крови, а в руках держал рубашку, которая некогда была совсем целой и даже могла похвастать бежевым цветом.

— Да, ты прав… и, что же делать?

— Ну, тут все просто. Одолжи мне брюки и рубашку, нет, не то я говорю. Моиз, купи где-нибудь, да на том же базаре, самые дешевые. Мне в них нужно будет только добраться до отеля. Там, в камере хранения остались мои вещи, деньги, я за все с тобой расплачусь.

Моиз вернулся примерно через час и уже без переводчика. Он принес мне старенькие хлопковые брюки, оказавшиеся слегка великоватыми, и некое подобие вылинявшей гавайки. Она также была на пару размеров больше, чем нужно. Но это уже не имело никакого значения. Брюки я подвязал куском веревки, рубаха закрыла своими широкими полами это неприглядное зрелище, и таким образом я был готов отправляться навстречу новой, нет, своей старой жизни.

Тепло простившись с моей спасительницей, я заверил ее, что непременно еще вернусь, чтобы отблагодарить ее от всей души. Но переводчика у меня не было, Аджали была женщина не из болтливых, и уж совсем не эмоциональна, поэтому, не могу утверждать, что она поняла о чем это я так сумбурно говорил ей. Но сейчас задерживаться хоть на минуту и растолковывать ей сказанное на пальцах, не было никакого желания. Я решил, что обязательно вернусь сюда и отблагодарю ее, но все это будет потом, а сейчас, самое главное, вернуть себе прежний, цивилизованный вид, восстановить паспорт и определиться с обратным билетом до Москвы.

Аджали явно не одобрила моего столь внезапного ухода, она нахмурилась, укоризненно покачала головой, вручила мне мутную бутыль с травяной настойкой, а потом, видимо утратив ко мне интерес полностью, вернулась к своим обычным занятиям. Наверно в глубине души она понимала, что любое, даже кратковременное путешествие, мне пока не под силу, но она не знала, на что я способен, если настроился. Возможно, что она обиделась на то, что я так неожиданно сорвался с места. Ладно, перед ней я реабилитируюсь позже.

До гостиницы «Мемлинг» мы добрались на машине Моиза минут за 15. Но даже этот путь показался мне бесконечным. Езда по неровностям дороги и скорченное положение на сиденье автомобиля, привело к тому, что в боку снова начало саднить, голова пошла кругом, да еще и душила нестерпимая жара. Да, я не вполне оценил свои силы, и, как оказалось, был еще чрезвычайно слаб.

Хорошо, что в дорогих отелях есть портье, иначе я бы не справился с такой огромной дверью. Однако уже в следующую секунду мне пришлось пожалеть, что этот портье все же имеется. Он преградил нам дорогу с вопросом:

— Что вам угодно?

Моиз стал что-то объяснять ему по-французски, но он только брезгливо поглядывал в мою сторону и отрицательно качал головой. В конце концов, я не выдержал хамского отношения:

— Послушайте, вы, — благо он понимал по-английски, — неужели меня трудно узнать? Мне всегда казалось, что в таких отелях у обслуживающего персонала глаз должен быть наметан! Кстати, я и отсутствовал не так уж и долго! И следовало бы не забывать, что перед отъездом мы с другом больше недели мозолили вам глаза.

Он так искренне удивился моим словам, что я и сам усомнился, а в тот ли отель мы заглянули. Да нет же, все правильно! Вот стойка регистрации, вон удобный диван и кресла для ожидания, а вон большущее зеркало, перед которым дамы обычно поправляют свой макияж. Я бросил беглый взгляд в это зеркало, и оторопел…

Да… реакция портье, была абсолютно оправданна. Я бы и сам себя сейчас не узнал. Передо мной в зеркале маячила худющая, долговязая фигура какого-то заросшего, неряшливого хиппи. Взъерошенные, изрядно отросшие сальные волосы, клокастая бороденка, и то, и другое с изрядной долей седых волос, поношенная одежка висит, как на вешалке, из-под широких, но коротковатых брюк торчат две хилые ножки в сандалиях сорок четвертого размера. Бог ты мой, да неужели же это я?!

Пока я с изумлением, нет, пожалуй, все-таки с отвращением, взирал на собственное отражение в зеркале, к нам с громкими претензиями подкатился администратор, которого я также уже видел раньше. Совместными усилиями и на двух языках, нам с Моизом удалось-таки убедить наших собеседников в том, что я, — это действительно я. Мы пояснили, что путешествовали с другом по джунглям, я немного прихворнул, потому и решил вернуться. И вот я здесь! Более того, я знаю свой код в камере хранения, и готов незамедлительно расплатиться за хранение, а также снять и проплатить номер, по крайней мере, на пару дней вперед. Это и решило все проблемы.