Загон

— Катена, прости! — я опустился на кровать, похоже, лишившись последних сил. Катя бросилась ко мне, я обнял её, и мы затихли. Поначалу я еще чувствовал, как мне на щеку и шею капают горячие Катины слезы, но постепенно поток их иссяк, еще некоторое время Катя судорожно всхлипывала, но вскоре и это прошло. Мы не заметили, как уснули.

Проснулся я с жуткой головной болью. Часы показывали половину третьего. Н-да, нечего сказать, мы проспали полдня. Моя ненаглядная дочь сладко посапывала у меня под боком, и на ее лице не отражалось ни следа от разыгравшейся недавно кошмарной сцены. Я встал и с трудом поплелся на кухню варить себе кофе. Коридор был усыпан осколками вазы, разбитой вследствие моего снайперского броска. Что-то не везет в последнее время моим вазам, это уже вторая за три дня. И ведь стояла-то так неуязвимо, высоко, на шкафу, под самым потолком. Пока я неуклюже убирал, заметал следы удачного броска, гремел на кухне посудой, Катя тоже проснулась. Она понуро вошла в кухню, села за стол и виновато посмотрела на меня.

— Ладно, Кать, — начал я, но продолжить не успел, так как раздался телефонный звонок.

— Стас, это я, наконец-то вернулась.

За всей круговертью событий я совершенно забыл о Татьяне, и сейчас чрезвычайно обрадовался ее возвращению. По крайней мере, она снимет с меня груз отцовства, и у меня не будет болеть голова хотя бы за дочь.

— Танюша! Ты даже не представляешь как я тебе рад!

— Это что-то новенькое! Неужели Катюха была столь невыносима?

— Дело не в этом! Долго рассказывать. Мы сейчас же собираемся, заказываем такси и едем к тебе.

Я даже не дал ей ответить, бросил трубку и велел дочери собираться. Не могу сказать, что она разделяла мой энтузиазм, однако пошла за вещами без лишних слов. Я же тем временем вызвал такси и несколько привел себя в порядок. Через полчаса мы уже спускались на лифте. Эх, как было бы удобно сейчас сесть за руль, услышать привычное, успокаивающее урчание двигателя, помчаться куда нужно… Выйдя из подъезда, я первым делом посмотрел в ту сторону, где была припаркована моя машина… и ахнул. Двор у нас довольно широкий, да и время уже близилось к обеду, так что многих машин не было и свободного места было предостаточно. Однако кому-то его не хватило, и теперь мой почти новенький Ниссан X-Trail стоял с оторванным задним бампером, куски которого валялись тут же неподалеку. И вокруг, естественно никого. Двор был абсолютно пуст. Поскольку время, как я уже говорил, было послеобеденное, мамаши с детьми уже разошлись по домам. Не было и привычных посиделок бабусь. Только вызванное мною такси нарушало покой двора, и чересчур громко тарахтело на холостых оборотах.

Я даже зубами заскрежетал! Ну что же за невезение такое! Ну, когда мне этими-то делами заниматься? Мне же надо Катюху отвезти к матери, самому съездить в больницу к Дине, мне нужно в офис, где я уже не был давным-давно, а дел там наверняка накопилось невпроворот! Я решительно направился к такси, пока бог с ней, с машиной, в конце концов, она застрахована, так что свои деньги я получу всенепременно, а пока сделаю вид, что ничего не заметил.

— Пап! — удивленно воскликнула Катя, — а это разве не твоя машина? Что с ней?

— Пойдем, Кать, пойдем. Моя, но сейчас не до нее.

Вот и делай тут вид! Мы загрузились в такси, и я назвал адрес Татьяны, благо жила она не так чтобы очень уж далеко от меня. Однако то ли таксист был неопытным, то ли везение окончательно покинуло меня в этот день, но мы собрали все мыслимые и немыслимые пробки, чуть не попали в ДТП, заблудились, и добрались до места лишь полтора часа спустя. Я уже весь извелся, нога затекла и ужасно ныла, а голова разболелась до невозможности.

— Н-да, оригинально ты выглядишь! — констатировала моя бывшая жена, открыв нам дверь и окинув меня беглым взглядом с головы до ног.

— Сам знаю, — буркнул я. — Лучше свари мне кофе.

— Давайте, проходите. Чувствую, предстоит нам долгий разговор, — встревожено заметила Татьяна.

Пока она хлопотала на кухне, я разделся, прошел в комнату и наконец-то уселся в кресло, удобно пристроив свою переломанную ногу на мягкий пуфик. Катерина удалилась в свою комнату и не показывалась на глаза. Должно быть, я немного задремал, потому как, открыв глаза, увидел рядом с собой на журнальном столике чашку дымящегося кофе и незамысловатые угощения: сушки и конфеты.

— Извини, дома шаром покати, — сказала Татьяна.

— Да, ладно, ты же только приехала.

— Ну, рассказывай! Как ты дошел до жизни такой.

И я начал рассказывать.